Жемчужина Великого Леса (СИ)

Кольцо показывает, что все блюда безопасны, поэтому с энтузиазмом принимаюсь за еду. Раз уж мы сегодня притворяемся аристократической парой, ем аккуратно и не спеша, поддерживаю светскую беседу о погоде, природе, роскошности этого места и прочей ерунде. Жду подвоха, но напрасно.

Выходим из ресторана, когда на улице начинает темнеть. Предлагаю немного прогуляться — если все это не просто так, нужно предоставить удобный случай произойти всему, что запланировано. Райлон не возражает против прогулки, поэтому беру его под локоть, и мы направляемся в сторону академии.

Любуемся, как загораются городские фонари, добавляя окружающему какой-то сказочности и зыбкости.

Когда подходим к площади, слышу неуверенные звуки флейты. Кто-то пытается играть эльфийскую колыбельную, но мелодия сильно искажена. Будто играющий пытался воспроизвести ее по памяти, но забыл часть нот.

Оказалось, играет молодой парень, сидящий на бортике фонтана. Проходящих мимо людей мелодия оставляет равнодушными. Только какая-то юная девушка стоит рядом и смотрит на него с восхищением.

Выпускаю руку некроманта. Подхожу к музыканту и трогаю за руку:

— Ты неправильно играешь. Смотри.

Сажусь рядом. Достаю свою флейту из пространственного кармана, закрываю глаза и начинаю играть. Звуки зарождаются в сердце, выходят воздухом, и уже потом рождается мелодия, успокаивающая сердце, наполняя пространство вокруг гармонией.

Смолкают последние ноты, я открываю глаза и обнаруживаю, что вокруг нас успела собраться толпа. В растерянности ищу взглядом Райлона и, к счастью, нахожу в первых рядах. Порывисто поднимаюсь, хватаю его за руку и утягиваю с площади. Нас не пытаются задержать — очарование древней мелодии еще не прошло. Но стоит помедлить — и так просто сбежать уже не получится.

Перевожу дух только тогда, когда площадь скрывается за поворотом. Оглядываюсь на моего спутника — он выглядит растерянным и каким-то беспомощным. Обеспокоенно спрашиваю:

— С вами все в порядке?

Поднимает на меня удивленный взгляд:

— Что это было?

— Колыбельная.

— Поразительно…

— Вас так впечатлила моя игра?

— Да… Это было прекрасно.

— Спасибо. А теперь пойдемте.

Беру его под руку, и мы молча идем дальше. Через какое-то время Райлон спрашивает:

— Все эльфы умеют так играть?

— Нет.

— Тогда это вы играете каждый год на крыше академии?

— Да.

— Та мелодия совсем не похожа на эту, которую вы исполнили сейчас.

— Так и есть.

— Вы играете ее каждый год по какой-то причине?

— В этот день пропала моя мать. Поэтому я играю в надежде, что где бы она ни была, она услышит мой зов и вернется.

— Простите.

— Ничего страшного. Давайте не будем об этом.

На выходе из города Райлон нанимает экипаж. Едем в молчании. Словно боимся разрушить ту близость, которая появилась между нами. Так же молча идем в его комнаты. Он осторожно расстегивает мое платье, бережно спускает его, подхватывает меня на руки и относит на кровать. И впервые за все это время мы занимаемся любовью. Он ласкает меня руками, губами. Неспешно, но очень сладко. И я подчиняюсь этому его настроению. И растворяюсь в его внезапной нежности.

Ночью, после того как Райлон засыпает, я еще продолжаю купаться в ощущениях. Наслаждаюсь гладкостью постельного белья на разгоряченной коже. Долго на него смотрю, пытаясь запомнить все до мельчайших подробностей. То, как лунный свет очерчивает профиль. Приоткрытые губы. Длинные ресницы. Сильные руки. Такой безмятежный и беззащитный в этот момент.

Пытаюсь не думать о том, что, возможно, скоро между нами все изменится. И воспоминания — это все, что мне останется. Пытаюсь, но впервые мне сложно избавиться от этих мыслей.

Глава 11

В зеркале отражается хрупкая девушка с серебристыми волосами, забранными в высокую прическу. Большие зеленые глаза приковывают взгляд. Чуть вздернутый носик, пухлые розовые губки — уже не ребенок, но и на взрослую женщину еще не похожа. Слишком хрупкая, слишком изящная.

Серебристое платье на пару тонов темнее волос полностью обхватывает руки, грудь, тонкую талию и стекает свободными складками до кончиков туфель. А вот сзади глубокий вырез спускается на палец ниже поясницы и открывает вид на белоснежную бархатистую кожу спины.

Полное отсутствие украшений, так любимых местной аристократией. Мне они не нужны — моя красота сияет сегодня ярче любых камней. Да и платье из кожи редкой змеи стоит столько, что не каждый аристократ может себе такое позволить. Торриэль превзошел сам себя.

Сегодня впервые иду на зимний бал. И впервые на мне что-то настолько откровенно подчеркивающее мою, несвойственную людям, красоту. Раньше мы старались избегать любых мероприятий, чтобы не привлекать излишнего внимания. Раньше, но не сегодня.

В гостиной меня уже ждут Арраниэль и Торриэль. Оба в черных строгих костюмах. Уважительно кланяются. Но, как обычно, серьезности друга надолго не хватает. Обходит меня, внимательно рассматривая, и восхищенно присвистывает: