Жемчужины зарубежной фантастики

На этот раз для разнообразия он сыграл королевскую игру, выкинув одиннадцать. У шестёрки было целых три зуба, и этот череп смотрелся лучше всех.

— Ставлю пятак без пенни.

Два Больших Гриба ответили на эту ставку, исподтишка улыбаясь друг другу.

Теперь Джо выбросил тройку и единицу. Даже единице удавалось выглядеть черепом — черепом циклопа-лилипута, — благодаря тому что единственная рубиновая точка была сдвинута от центра.

Он не торопился и, как бы в рассеянности, бросал кости. И трижды дуплетом выпадала десятка. Ему хотелось получше разглядеть, как долгорукая девица подхватывает со стола кубики. Казалось, её пальцы на мгновение ныряют под лежащие на чёрном сукне кости, — и он каждый раз ясно видел это. Не могло же это быть просто оптическим обманом! А может, только кости не проваливаются в эту чёрную дыру величиной с игорный стол? Или наоборот — лишь этой длиннорукой удаётся просунуть свои белые пальцы сквозь чёрное мерцающее сукно? Тогда проигравшийся бедолага, решившись на Большой Прыжок, разве что расшибёт себе лоб.

В чём же тут дело, чёрт возьми?! Не хватало ещё, чтобы у него в самый ответственный момент закружилась голова.

Он сделал несколько несложных бросков, для правдоподобия время от времени приговаривая:

— Ну, давай, давай, крошка Джо.

Наконец план созрел. Джо выбросил две двойки, да так, что кости, отскочив от бортика, приземлились прямо перед ним. Секунда, чтобы игроки увидели выпавшие очки, — и левая рука его, на мгновение опередив руку в белой перчатке, прошла-таки сквозь сукно и зачерпнула кости.

Джо чуть не взвыл от дикой боли. Боже, такого ему ещё не довелось испытать, даже когда он в первый раз полез под юбку к своей будущей Жене. Тогда его ужалила оса. Ах, как она впилась ему в шею, и именно в тот момент, когда он, преодолев свою нерешительность (ведь девчонка была капризной, строила из себя недотрогу и задирала нос), запустил руку под юбку. Но даже тогда ему не пришлось так стискивать зубы, чтобы не выдать адской боли. А сейчас было чувство, будто он сунул руку в доменную печь. Немудрено, что эта тощая девица нацепила перчатки. Причём не иначе как из асбеста. «Хорошо ещё, что левая», — подумал он, мрачно глядя на вздувающиеся пузыри.

Ему пришло на ум, что ведь в недрах Земли должно быть чертовски жарко это проходили в школе, да и спустившись в двадцатимильную шахту, можно было в этом убедиться. Вот, наверное, жар оттуда и подымается, и неудачник, сделав-таки Большой Прыжок, не пролетев и ста метров, превратится в жаркое, а уж до Китая долетит лишь крохотный уголёк.

Как будто недостаточно было его обожжённой руки, так ещё и Большие Грибы опять зафыркали на него, да Мистер Боунс снова налился кровью и разинул свой рот — чтобы позвать вышибал — так, что туда влезла бы целая дыня.

И снова поднятая рука Великого Игрока выручила Джо. И тихий мягкий голос произнес:

— Ознакомьте его с правилами, Мистер Боунс.

И Мистер Боунс, глядя на Джо, проревел:

— Никто не имеет права брать кости со стола, кроме персонала. Таков закон нашего казино.

Джо ответил ему лишь лёгким кивком и произнес ледяным голосом:

— Ставлю десять без двух.

И когда эта, всё ещё раздражающе ничтожная ставка была принята, выбросил Фебу — пятёрку. Теперь по правилам он должен был выкинуть опять пятёрку, чтобы выиграть, или семёрку — и вылететь. Но он некоторое время валял дурака, выбрасывая всё что угодно, кроме пятёрки и семёрки, покуда боль в левой руке не успокоилась. Правая рука ничуть не ослабла, она была столь же надёжна, как и всегда, а может, и вернее, чем когда бы то ни было.

Пока Джо таким образом приходил в себя, он время от времени поглядывал на Великого Игрока. Тот слегка кивнул ему, как бы извиняясь, перед тем как отвернуться, чтобы взять длинную чёрную сигару у самой соблазнительной красотки из своей своры. «Таковы эти мастера — вежливость даже в мелочах!» восхитился Джо. Без сомнения, щеголеватая толпа за спиной незнакомца — свита, хотя, в очередной раз пробегая по ней взглядом, Джо заметил одного лоботряса, стоявшего явно особняком. Это был небрежно одетый юноша со спутанными волосами, горящим взглядом поэта и ярким чахоточным румянцем на щеках.

Струйка дыма поднималась из-под чёрной широкополой шляпы незнакомца, и то ли свет потускнел, то ли лицо Великого Игрока стало смуглее. Вот чертовщина! Джо готов был поклясться, что кожа Великого Игрока постепенно темнеет, словно пенковая трубка, если её курить с немыслимой скоростью. Забавно, но ведь здесь и впрямь было достаточно жару (и он убедился в этом на собственной шкуре), чтобы заставить пенку потемнеть, хотя жар-то, похоже, оставался под столом.

Все эти наблюдения не поколебали уверенности Джо в том, что Великий Игрок излучает смертельную угрозу. То, что произошло в следующее мгновение, унесло прочь последние остатки сомнений и заставило стыть в жилах кровь.