Жемчужница (СИ)

– Это было лишним, – смущенно кашлянула Алана и закрыла лицо ладонями, явно стараясь сдержать рвущийся наружу смех (уж она-то явно была осведомлена о реакции Маны на реплику Микка).

– И за это ты со мной сразишься, – не растерялся паршивец-Уолкер, хлопнув в ладоши. И, не успел никто опомниться, как он потянул Алану на себя за косу и звонко чмокнул в щеку.

С лошади его снесло потоком воды.

Тики удивлённо дёрнулся, запоздало восхищаясь мастерством девушки, а Неа протестующе завопил, упав на землю и закрываясь от струи ладонями и слетающим с них ветром.

– Э-э-э-эй! – обиженно протянул он, подскакивая на ноги и запрыгивая на лошадь, и непонимающе посмотрел на Алану, которая в этот момент послала ему звонкий воздушный поцелуй, улыбаясь так хитро, что Мана из глубины кареты гулко рассмеялся – и Неа тут же смягчился, уже больше наигранно, чем и в правду обиженно надувшись. Он в одно мгновение окружил себя ветром, осушая промокшую одежду, и покачал головой.

– Целовать русалку может только её сярк,– елейно пропела Алана, мило улыбнувшись мужчине, и Неа закатил глаза.

– О духи, сколько же у вас нелепых законов… – пробормотал он, покачав головой, и вдруг нахмурился. – Стой, у вас же нет поцелуев.

– Не придирайся к словам, – все также весело пропела девушка, – у нас все происходит по-другому, и если наша культура находит отражение своих традиций у других народов – на эти отражения тоже накладывается табу.

Его императорское высочество обиженно надулся и наморщил нос.

– То есть ка-а-а-к? – протянул он хнычущим тоном. – Ты же мне как сестренка, мы родственники! И я не могу тебя даже в щечку поцеловать?

Ману ты целуешь, и не только в щечку, мысленно пошутил Тики, но решил не произносить этого вслух, чтобы, не приведи лесные духи, не отхватить оплеухи от возлюбленной русалки, однако эта самая русалка сама пошутила и даже, пожалуй, еще лучше.

– Мои старшие брат и сестра, двойняшки, любили друг друга и хотели пожениться, – заметила она с улыбкой. – Я ведь говорила уже, разве нет? Ну так вот – думаю, это должно снять все вопросы.

Кони все это время шли шагом, что существенно замедляло всю процессию, и к их занимательному разговору стал прислушиваться даже дотоле независимо держащийся в отдалении Лави, умудряющийся в пути (как и Мана, впрочем) читать какую-то книгу.

Неа снова пошел красными пятнами, явно уловив в словах девушки намек на себя самого и на своего обожаемого близнеца, и прочистил горло.

– Л-ла-а-дно, хорошо-о, – осторожно, явно ища путь к отступлению от неудобной темы, на которую все так внезапно свернуло, отозвался он и зачем-то добавил: – Понял, принял, не дурак. Тики, иди целуй свою русалку.

Микк закатил глаза, не желая повиноваться этому оболтусу, а потому лишь покачал головой и, улыбнувшись явно всё понявшей девушке, пустил коня дальше, возвращаясь к началу процессии, чтобы следить за происходящим на дороге. Земли у них, конечно, были мирными, но различные неурядицы в виде поваленных деревьев и разбойников никто всё же не отменял.

Скалистый невысокий берег сменился раскидистыми лиственными лесами, куда метнулась дорога, уходя от океана вглубь Империи, и всё вокруг вновь наполнили трели птиц и шуршания зверей, выбегающих иногда из укрытия, чтобы поглазеть на выглядывающую из окна и поющую русалку.

Когда всё же пришло время разбивать лагерь, первым делом Неа помчался к Алане, вызывая в Тики очередную волну недовольной ревности и обеспокоенности (ну что вообще так поступает? зачем вызывать хрупкую девушку на бой?), и потащил её, растерянную и смущённо ему улыбающуюся, словно не могла отказать, но принимать участия в этом мракодраконии не хотела, на широкую поляну. Микк сердито покачал головой, однако, ничего не говоря против, потому что, опять же, слово – не воробей, а за свои слова мужчина всегда отвечал. Да и Неа сам должен понять, что это не дело – просить девушку подраться. И, что более важно, Тики всегда готов был остановить это идиотство, если всё зайдёт слишком далеко.

– Ну, тогда начнём! – радостно провозгласил старший Уолкер, хлопнув в ладоши и буквально искрясь от радости. – Позволяю первый ход сделать даме, – важно поклонился он, вызвав смешок у присевших рядом с Тики Маны и Изу, и Алана неуверенно повела плечами, словно не знала, что делать.

И – совершив пальцами круговое движение, направила на мужчину бурную струю воды.

Цветы вокруг неё моментально высохли.

Неа с хохотом увернулся, отскакивая в сторону с траектории водяной струи, и завертелся волчком, не переставая восторженно сиять глазами. Вот уж для кого подраться всегда было делом первостепенной важности, завел глаза Тики, ревниво наблюдая за ними и рассеянно гладя устроившегося у него под боком Изу по волосам. Мальчик всегда обожал смотреть на то, как колдует особенно восхитительная в такие моменты русалка, и он мог его понять, но… Все-таки заставлять мирную девушку драться просто из интереса – это какое-то варварство.