Жемчужница (СИ)

О духи, как же все это исправить?! Отец же… И почему Тики молчит и ничего не делает, сожри его дракон?!

Адам смерил девушку долгим проницательным взглядом, на этот раз уж точно не играя в свою таинственную игру, и склонил голову набок, прикусывая губу в легкой задумчивости. Он всегда так делал, когда хотел сказать что-то, но не был уверен, что это правильно. И надо сказать, в большинстве своем все члены семьи переняли от него эту черту.

– А как же портреты в галерее, по которой мы шли? – наконец поинтересовался он с невеселым недоумением – словно сожалел, вот только непонятно о чем. То ли о том, что действительность обошлась с Аланой настолько сурово, то ли о том, что она не увидела такого огромного количества знакомых лиц. – Там их очень много, – убедительно и как-то почти благоговейно произнес старик.

И по лицу замершей Аланы вдруг начала расползаться понимающая улыбка. Вот только что могла понять она, если до самого Маны ничего не дошло?

– …портреты? – наконец уточнила она после недолгой паузы, и отец уверенно кивнул, буквально лучась самодовольством и радостью.

– Портреты, – подтвердил он. – А что-то не так?

Взгляд Аланы стал совершенно лукавым. Мана заметил, как Лави расслабился, вновь с независимым видом откидываясь на спинку своего стула, и до боли сжал в кулак здоровую руку.

Да что вообще происходит?!

– Портре-е-еты? – между тем уже совершенно елейно протянула девушка, скрещивая руки на груди и совсем как ученик Историка откидываясь на свой стул.

А Мана переводил взгляд девушки на довольно закивавшего отца и недоумевал, когда из опасно-холодной атмосфера успела превратиться в тёплую и лукаво-дружескую. Что он опять упустил? И почему именно он это упустил? Потому что облегчённо вздохнувший Неа явно всё понял!

– Портреты, именно, – кивнул отец с таким видом, словно хранил великую тайну, которую можно было познать лишь только мудрейшим монахам. Алана радостно хохотнула, счастливо зажмурившись, и опустила голову к плечу.

– Великолепно, – заключила она, покачав головой так, словно совершенно не могла поверить в то, что сейчас произошло.

– Согласен, – важно поддакнул ей Адам, и Мана окончательно потерял нить разговора, желая уже наконец попросить ему всё объяснить, но ужасно стесняясь этого. Может быть, Неа поможет ему после?

Тики длинно вздохнул, улыбнувшись, и это напряжение, повисшее на нём подобно пышной бахроме, наконец спало с его плеч. Он погладил девушку по щеке, заправив ей выбившуюся прядь за ухо, и кивнул.

– Ну вот, а ты говорила – не получится ничего, – усмехнулся хитро он, щуря глаза. – Ману отправим встречать их и всё, – легкомысленно пожал мужчина плечами, и сам Мана, совершенно не ожидая этого, поражённо вздрогнул и уставился на лукавого брата.

– Э? – не понял он.

Потому что Алана тут же загорелась и повернулась к нему с такой радостью в глазах, что отказаться уже значило её невероятно расстроить.

– Точно! – воодушевлённо воскликнула она. – Ты же вылитая Элайза! Отец точно это заметит и просто не сможет не оттаять хотя бы слегка!

Мана без преувеличения вытаращился на подругу. Алана и раньше говорила, что он очень похож на ее сестру, и поэтому она его примерно так и воспринимает (и это было ни капли не обидно, кстати, а вот если бы она сказала такое Тики – было бы интересно увидеть его реакцию), но вот это его участие в заговоре, о котором сам он ни сном, ни духом – оно настораживало.

Однако спросить мужчина ни о чем не успел – девушка засияла ласковой улыбкой, обращенной к его отцу, и сокрушенно вздохнула.

И сказала ему что-то на русалочьем (Тики из-за этого поморщился и выдал что-то явно нелицеприятное себе под нос). Старик рассмеялся и хитро подмигнул ей, подпирая кулаком щеку и глядя мягко и почти отечески – так, как всегда смотрел на всех членов семьи без исключения. Они перебросились еще парой фраз, прежде чем Алана с довольным видом вскинула тонкую бровь и уже на языке Поднебесной заметила:

– Вы больше всего здесь похожи на сестру.

Адам важно приосанился.

– Я ближе всего к ней, деточка, – заметил он очень, однако, польщенно. – Я же старший.

Девушка рассмеялась и кивнула, словно принимал такое его объяснение.

Мана потер пальцем висок, совершенно не представляя, как реагировать на то, что сейчас произошло, и бросил взгляд на Майтру, уже непринужденно влезшего в разговор.

И – обернулся к явно чем-то очень довольному (только по какой причине?) Лави. Он-то точно должен знать, что сказали друг другу старик и Алана, верно? В конце концов, он-то знал русалочий.

В ответ на его вопрос ученик Книжника только коротко хохотнул.

– Она сказала, что поняла ваш фокус, – заявил он – и сделал все еще более непонятным.

– Какой фокус? – нахмурился Мана недовольно; он ничего не понимал. Точнее, почти ничего – ничего, кроме того, что в это как-то были впутаны его отец и Тики. И, может, еще Неа, хотя близнец мог просто оказаться куда сообразительнее его самого.

Микк, однако, лишь широко потрепал его по голове, встрепывая волосы, и успокаивающе ему улыбнулся.