Жемчужница (СИ)

Он этого не хотел. А здесь… здесь даже, может, и предлог будет не нужен? Адам, кажется, очень хорошо к нему относился. Да и самому Лави старик очень нравился.

— Идем, — парень хлопнул девушку по плечу, и, когда она обернулась к нему, машинально поправил петельку на узле в ее жакете. — Будем тебя наряжать.

Алана торопливо кивнула, все еще выглядя какой-то очень потерянной, и рассеянно ему улыбнулась. И — вдруг заметила, как будто совсем без задней мысли, просто озвучивая свое наблюдение:

— Знаешь… не думаю, что Тики будет меня к тебе ревновать, когда узнает, что ты влюблен в его брата.

Лави поперхнулся воздухом, шокированно уставившись на совершенно невинно взглянувшую на него Алану.

— Ч-ч-что?! — задушено воскликнул он, чувствуя, как внутри всё в панике затряслось и опало вниз солнечными обрывками, обжигая ступни. — С чего ты?.. Откуда ты?!.. Как ты вообще могла подумать об этом?! — потерянно пискнул он, пытаясь выискать в серых глазах хоть отголосок насмешки.

Но та либо и правда не понимала всей сложности ситуации, либо издевалась над ним так искусно, что Лави даже не мог этого разобрать.

Алана пожала плечами, отворачиваясь от него и побуждая начать путь по коридорам, и с улыбкой поделилась:

— Вайзли, — Лави вздрогнул. — Мы поговорили. Он пришёл ко мне из любопытства, и вот результат, — развела она руками, словно это всё объясняло. Но это ни манты не объясняло! — Он мне понравился, — закивала головой девушка так, словно оценивала что-то и результатом была очень даже довольна.

А Лави ощутил, как готов впасть в истерику — понравился?! Да что это значит?! Ей разве Тики не достаточно, что ли? Да у неё в ногах и так половина дворца валяется! Всех, ведьма, околдовала, даже не заметив этого!

Парень надулся и грозно нахмурил брови, взглянув на вновь невинно улыбнувшуюся ему Алану.

Точно издевается.

Определённо точно издевается.

— Так что Тики ревновать не будет, — кивнула она, словно бы подчёркивая всё вышесказанное.

И вот тут до Лави окончательно дошло.

— Т-ты что?.. — беспомощно выдохнул он, совершенно не зная, как на это реагировать. — Ты его для меня оценивала, что ли?.. Оценивала… мой выбор?.. Как… как… — Алана бросила на него короткий взгляд искоса, чуть улыбнулась и ничего не ответила.

Непроизнесенное «как мать» так и повисло в воздухе.

Покои Аланы ни капли не изменились с того момента, как Лави был здесь в дни ее сна. Только что выглядели как будто не слишком-то и жилыми — было заметно, что девушка не так часто была здесь, как могла бы, уделяя больше времени Тики, Изу и императорской чете. Однако вещи ее были здесь, и это было главным на данный момент.

И главным козырем Лави.

Он не позволит так над собой измываться, в конце концов!

Пусть и беззлобно.

Пусть это и забавно.

И вообще-то он был действительно рад, что Вайзли Алане понравился, хотя заметил симпатию девушки к юноше еще у реки.

…но это был его Вайзли! Его и больше ничей!

И они еще обязательно помирятся и все выяснят. Просто… не сейчас.

Лави прошелся по комнате, потер руки и наконец хлопнул в ладоши. Только что тонко поиздевавшаяся над ним тетушка вновь выглядела потерянной, и ее срочно надо было спасать.

— Ну что? Показывай свои платья! Ни за что не поверю, что ты не обросла тряпками за это время. Или я прав, или ты не женщина Тики, — жизнерадостно заявил он.

Алана тут же, как и ожидалось, заалела, кинула на него возмущённый взгляд, угрожающе надулась, но ничего сказать не смогла — лишь сжала кулаки и, нарочито громко ступая, подошла к резному красивому шкафу.

Лави удовлетворённо кивнул, предвкушая, как будет отыгрываться на невинной и явно неискушённой девушке за то, что произошло несколько минут назад.

Ну ведь должен иногда и он подкалывать её, не так ли?

Платьями Алана и правда обросла — парень даже удивился, потому что половину из них на девушке даже и не видел. Да и правда: зачем надевать столько разной одежды, если необходимости в этом не было? Лави прекрасно понимал её в этом — потому что и сам был такой же: после нескольких лет в океане, которые научили его носить лишь только броню, он уже не смог привыкнуть к тому, что люди на суше обожают наряжаться в различнейшие шмотки.

Парень с видом знатока, оценивающего то, в чём он был лучшим, осмотрел шкаф, краем глаза наблюдая, как Алана неловко кусает губы и в волнении заглядывает ему за плечо.

О, это обещало быть весёлым. О, ради этого явно стоило потереть несколько минут не самого унизительного унижения, на самом деле.

И тут ему вдруг попалось на глаза шёлковое ханьфу. Лави заинтересованно приподнял бровь, осторожно касаясь мягкой гладкой ткани. В шкафу было полно ханбоков разных цветов, начиная небесно-голубыми, заканчивая насыщенно красными, словно пролившаяся кровь, и потому он совершенно не ожидал увидеть среди всего этого великолепия разительно отличавшееся от широких пышных ханбоков утончённое приталенное ханьфу.

Лави ухмыльнулся.