Жемчужница (СИ)

А Микк обнимал и гладил её, думая о том, что если Мана прав — а он стопроцентно прав, потому что уж явно очень редко русалки по имени Элайза выходят замуж за моряков по имени Дориан Кэмпбелл, — то сейчас в его руках искала успокоение его дальняя родственница из далёкого прошлого.

Мана обернулся быстро. Саквояжа при нем уже не было, но в руках он держал толстенную книгу по истории (куда же Мана без книг, ну скажите). Он присел рядом с Тики на кровать и положил том себе на колени, раскрывая его и принимаясь лихорадочно листать. Спустя где-то минуту парень остановился — и хлопнул по странице ладонью.

— Алана, не могла бы ты… — дожидаться окончания фразы девушка не стала — бросила на Микка просящий взгляд (о ветер и море, никогда она раньше не кидала на него таких безнадежных взглядов — ей явно было совсем худо), и тот без лишних слов помог ей приподняться и сел сам.

Эту книгу он знал. Когда они с Неа и Маной — одногодки с разницей всего в несколько месяцев — только начинали учиться, как папеньки с маменьками велели, эта книга у них была настольной — на ночь вместо сказок читать. И потому… портрет, который Мана явно хотел показать Алане, мужчина тоже очень хорошо знал.

На этом портрете была изображена супружеская пара — император Дориан и его возлюбленная императрица Элайза. Моряк и русалка — прадед и прабабка Неа, Маны, самого Тики и его родных братьев — Вайзли и Шерила. Те, от кого пошел императорский род. Те, кто сделал страну Империей.

Алана смотрела жадно, ошеломленно, недоверчиво — широко распахнув глаза и приоткрыв рот словно в глубоком ступоре.

— Это же… это…

— Наша императрица, — тихо произнес Тики. — Твоя сестра, да?

Девушка судорожно выдохнула, растягивая дрожащие губы в обескураженной, но совершенно счастливой улыбке, и Микк подумал, что раз так — то хорошо, что Мана принёс эту книгу. Потому что на бледном лице Аланы расцвела улыбка, а к блёклым серебряным волосам вернулся их свет.

— Да… — выдохнула она, трясущейся ладонью прикоснувшись к иллюстрации, и провела самыми подушечками пальцев по рыжим кудрям, по тонкому красивому лицу, по алым пухловатым губам, после чего шмыгнула носом и благодарно взглянула на Уолкера. — Так, значит, она погибла не от руки охотников, да? Как умерла моя сестра? — умоляюще спросила русалка, и Тики ощутил, как обессиленно она валится на него, но упрямо сидит на месте, не желая ложиться.

Мана вздохнул, улыбнувшись ей светло и грустно одновременно.

— По легенде Элайза узнала, что вся её семья погибла, из-за чего впала в горе, и болезнь подкосила её, а потом на войне убили и Дориана, и она ушла в свет вслед за ним, — честно рассказал он, и Алана прикрыла ладонью рот, всё-таки расплакавшись в голос.

Тики вновь прижал ее к себе, нежную и беспомощную — и ужасно трогательную в этой своей беспомощности, стремясь успокоить и как-то на автомате ловя совершенно ошеломленный — и до невозможности радостный взгляд Маны. Почему-то обращенный не на Алану, а на самого Тики.

Как будто брат радовался за него.

Но чему тут было радоваться, скажите? Тому, что Микк так волнуется за плачущую девушку?

Ах, если бы Мана каждый раз смотрел на него так, когда Тики кого-нибудь успокаивал, все было бы намного проще понять.

Но — не сейчас.

— У Элайзы остался сын, радость моя, — тихо зашептал мужчина ей, замершей на мгновение и тут же снова заплакавшей. — Его звали Карл, и он стал следующим императором Поднебесной, — девушка чуть отстранилась и пристально посмотрела ему в лицо — словно проверяла, не лжет ли он. Но Тики не лгал. Хотя и делиться этим слишком уж не стремился — по ряду причин.

— А дальше?.. — едва слышно выдохнула она, будто понимала, что это еще не конец. Впрочем, концом это и не было.

— А дальше Карл женился, и жена родила ему близнецов — Адама и Майтру, — Тики погладил ее по голове (под очередной восторженный взгляд брата, которого предпочел не замечать). — И один из них — Адам — действующий император нынешней Империи, из-за которого мы все здесь, — произнес он. — И у него уже есть свои дети — и тоже близнецы, Неа и Мана, один из которых позже взойдет на престол.

А ещё у него есть три племянника, один их который сейчас тебя так трепетно обнимает.

Подумать только, они из бухты вытащили младшую сестру своей прабабушки, да ещё и сами про это не знали. Интересно, а Адам вообще подозревал, на поиски кого отправил их?

…хотя о чем это он? Их император все точно знал, и причиной их путешествия была определенно не его болезнь.

Алана шмыгнула носом, легко и тихо рассмеявшись, словно услышала что-то до ужаса приятное, что-то такое, что облегчило её ношу, освободило её от какого-то камня на шее, и прильнула к Тики, порывисто обнимая его и трясь лицом о его шею. Стоит ли говорить, что Мана воззрился на них ещё одним странным восторженным взглядом, о значении которого мужчина даже не хотел задумываться.

Потому что если раньше Алана была просто невероятно красивой русалкой, с которой ему ничего не светит кроме дружбы, то теперь она — невероятно красивая русалка с возрастом, перевалившим за четыреста лет, и его прабабушка.