Жемчужный узел (СИ)

Последняя в ответ еле выдавила что-то согласное, слишком смущённая тем, что её ставят выше сестёр. Те же не обратили внимания — сорвались с места, подхватили Лизавету под руки и едва ли не утащили из дома. Она, впрочем, не отставала: сделав пару шагов, сама подхватила юбки и засеменила за подругами по улице, всё быстрей и быстрей.

Мимо так и замелькали дома — сплошь двухэтажные, светлые, крашеного кирпича, все как один с изящными балкончиками, прямоугольными окнами и украшенными лепниной пилястрами. Сёстры Соловьёвы жили в богатом районе, облюбованном семьями преуспевающих купцов I-й и II-й гильдий, где каждое здание было сродни произведению искусства. В прошлом Лизавета заглядывалась на них, но чем дольше была знакома с девушками, тем больше привыкала — теперь и вовсе не смотрела по сторонам, поспешая за ними.

Далеко бежать не пришлось: не подходящие для того были одежды. Пролетев чуть меньше квартала, девицы остановились, запыхались. Маша, не сдержавшись, засмеялась, но тут же спрятала смех в кулачок:

— Ой, видела бы нас сейчас маменька!

— Не каркай, — строго осадила её Наденька. — Не дай боже, увидит!

— Да не будет нам ничего, — легкомысленно, но не без оснований заметила Александра. — Даже если б маменька в окно чего-то заметила — ну, пошумела бы, пальцем погрозила, а потом всё простила бы!

— Простила б, — подтвердила Лизавета, успевшая уже выровнять дыхание. — Сколько вас знаю: маменька ваша вам всегда всё с рук спускала. А я завидовала!

Тут она покривила душой: зависти в ней не хватило бы и на золотник. Лизавета всегда знала, что отец любит её ничуть не меньше, чем родители — сестёр Соловьёвых. Может, даже чуточку больше, раз уж так строго за ней приглядывал и так чутко заботился!

— Да брось, — отмахнулась Александра, лучше младших сестёр распознававшая лесть. — Все мы знаем, что твой батенька души в тебе не чает. Что там маменька говорила про следующий сезон?

Лизавета не ответила — слова Александры так удачно потонули в шуме проехавшего мимо ландо, что она поспешила притвориться, будто бы не расслышала. А тут как раз и Наденьке пришла в голову мысль:

— Давайте-ка, чтобы маменька совсем уж не огорчалась, наймём экипаж? Приедем в салон красиво, как купеческим дочкам положено — негоже нам улицы топтать! Да и маменьке потом наверняка расскажут, как мы чинно-благородно явились…

— Эй, кучер! — Маша не дала сестре договорить: вскинула тонкую ручку, подзывая коляску.

Не прошло и пары мгновений, как все четверо уместились внутри и покатили в сторону торговой улицы. Как и многие другие девушки в этот день, они ехали обновить гардероб перед закрытием сезона. Близился конец августа, многочисленные знатные юноши возвращались из столицы в родные пенаты, и охота на них продолжалась уже не на роскошных балах, а на скромных приёмах.

— Так что же, Лизонька, там было насчёт следующего сезона? — припомнила, спрыгивая с подножки, Александра. — Про то, что отец тебя замуж выдать собрался?

Лизавета помедлила. Молча, она спустилась на землю и помогла спуститься Маше, поправила и отряхнула юбку, начала искать мелочь для платы кучеру — и остановилась, когда Наденька протестующе замахала руками. В надежде, Лизавета всё-таки повернулась к Александре и с сожалением обнаружила, что та всё ещё с ожиданием на неё смотрит.

— Ну да, — вздохнула она наконец. — Они решили, что мне пора устроить дебют.

— Ого! — тут же в поле зрения появилась Маша. — Раньше восемнадцати⁈

Лизавета пожала плечами, не зная, что ответить. Она и сама не была уверена, отчего отец решил так поступить. Насколько знала сама Лизавета, семья их жила в достатке — так что замуж её выдавали уж точно не для того, чтобы скинуть ярмо с плеч или получить выкуп. Но для чего ещё?

— А что же, и женишок на примете есть? — подхватила её под руку Наденька.

— Что⁈ Нет! — к щекам прилил жар.

— Ой, девочки, посмотрите — Лизонька-то покраснела! — развеселилась Маша.

А той только и хотелось, что провалиться под землю — или хотя бы скорее дойти до салона Румянцевой, куда они так стремились. От заветного спокойствия и горы тканей подруг отделяли лишь несколько шагов: кучер остановился прямо напротив входа. Но под разговоры о скором замужестве Лизавете показалось, что шли они маленькую вечность.

Внутри было неожиданно пусто. Кроме четырёх подруг заказывать пришли лишь пара юных барышень с маменьками — те неодобрительно покосились на хихикающих девиц, ввалившихся в двери. А вот сама хозяйка — модистка по фамилии Румянцева — встретила их радушно. Она поочерёдно чмокнула воздух в паре вершков от щеки сначала Александры, затем Наденьки, Маши и скромно стоящей поодаль Лизаветы:

— Смотрите, выбирайте, мои дорогие. Заказов пока немного, так что пошьём всё в самый короткий срок. Если, конечно, фасон будет не слишком мудрёный!

— О, но этого мы никак не можем обещать! — всплеснула руками Александра.