Жена Болотного царя

Я не ответила, просто вернулась к разглядыванию ног, беспомощно всхлипывая. Слезы текли сами по себе, и мне приходилось безостановочно шмыгать носом, чтобы к ним не добавились еще и сопли.

Он подошел, присоединился к созерцанию и через какое-то время неуверенно спросил, будто бы не заметил в увиденном ничего страшного.

— Что именно не так?

Я зажмурилась, желая, чтобы этот кошмарный момент поскорее прошел. Потом, конечно, мне будет за все стыдно, но сейчас я просто хотела погоревать и не хотела ничего объяснять.

— Рагда?

— Уйдите.

Он не послушался.

Решил взять все в свои руки, раз я не хочу отвечать. И взял.

Я попыталась возмутиться, когда Ксэнар схватил меня за щиколотку, но в ответ получила весомое:

— Тихо!

И сдалась. В конце концов, разве хоть что-то теперь имеет значение?

Кусая губы, я мужественно пережидала минуты своего позора, лишь изредка шмыгая носом.

Ксэнар внимательно обследовал мои ноги, даря ни с чем не сравнимые ощущения. От его прикосновений было тепло, щекотно и приятно, и я бы позволила себе насладиться этими мгновениями, раз уж все равно после пришлось бы сгорать со стыда, но шрамы мешали.

Я напряженно вглядывалась в лицо царя, ожидая, когда выдержка его подведет и я увижу гримасу отвращения.

— Никаких воспалений или комков не вышедшего сока, — подвел он итог осмотру, ни разу не поморщившись. — Так что же именно ужасно?

Заподозрив неладное, я на всякий случай коснулась шрама, всерьез решив, что они мне просто мерещатся и их на самом деле нет. Другой причины, почему царь может быть таким спокойным, я придумать не смогла. Шрам был вполне реальным.

И тогда я решилась на вопрос:

— Вы их что, не видите?

— Что не вижу?

— Шрамы.

Несколько мгновений он молчал, отказываясь верить, что понял меня правильно.

— Ты из-за них плачешь? — Ксэнар нахмурился. — Рагда, ты получила эти шрамы, спасая мою жизнь.

— Ну знаете…

— Смотри. — Царь сел на постель рядом со мной, а я забыла подвинуться, удержать дистанцию, чтобы не касаться его бедром.

Он закатал рукава, показывая мне запястья с длинными, находящими друг на друга шрамами — символом того, что легенды эва порой бывают правдивы…

У нас обоих остались напоминания о прошедшей ночи, только у меня их было слишком много.

Робкий стук в дверь отвлек меня от придирчивого сравнения наших памятных отметин.

— Буря миновала? — раздалось опасливое из коридора.

Ксэнар вопросительно посмотрел на меня. Я пожала плечами, предлагая ему самому решать, и тут же была укрыта одеялом. А царь сказал:

— Она успокоилась.

Дверь отворилась, и в комнату, толкая перед собой Агнэ, вошел Сэнар.

— Причина для слез хотя бы достойная была?

— Более чем, — мрачно ответила я и замолчала.

Эва вопросительно уставился на меня, но, не дождавшись пояснений, решил отгадать самостоятельно…

— Ты узнала, что через два месяца выходишь замуж? — полюбопытствовал Сэнар.

— Что?

Царь прикрыл глаза ладонью.

— Она не знала. Но благодаря тебе…

Сэнар широко улыбнулся и, всем своим видом демонстрируя полное отсутствие раскаяния, нагло выдал:

— Ой.

— Вастэ мхом покроется от злости, — доверительно сообщила мне Агнэ. Она тоже все знала и полностью поддерживала этот возмутительный сговор.

— Вы издеваетесь? — психанула я. — Нет, издеваетесь?!

Совести смутиться хватило только царевне.

— Нет, а что мы-то? — возмутился в ответ Сэнар. И его наигранное негодование оказалось ярче и эмоциональней моей искренней злости. — Во всем виноват мой брат и его нерешительность!

— Преступная, — добавила Агнэ, не поднимая виновато склоненной головы.

— Да, преступная нерешительность, — эва с энтузиазмом принял поддержку племянницы. — К тебе ходит чаще, чем на совете бывает, а все еще не предупредил, что в жены берет.

— Агнэ, пригнись, — велела я, вытаскивая из-за спины подушку. Девочка не только пригнулась, она на всякий случай отошла подальше от своего дяди.

— Рагда… — попытался призвать меня к порядку Сэнар, но снаряд, пущенный моей нетвердой рукой, угодил ему в живот и заставил замолчать.

Эва подхватил подушку, не дав ей свалиться на пол, и метнул в брата со словами:

— На меня-то ты почему злишься? Это же все он.

Круговорот подушки в комнате закончился на царе. Он просто поймал ее и вернул мне.

А после выставил родственников из моей комнаты. Под предлогом важного разговора.

Те не очень сопротивлялись, только Сэнар, почувствовав себя в безопасности в коридоре за закрытой дверью, нагло мне заявил:

— Что бы ты себе ни думала, ответ все равно должен быть «Я согласна!».

Если бы у меня была такая возможность, я бы с удовольствием запустила в него сейчас стулом…

— Значит, дата свадьбы уже назначена? — Я не могла понять, какие именно чувства вызывает во мне эта новость.

— Да.

Царь вернулся к моей кровати и сел на прежнее место, будто бы даже и не боясь, что я попытаюсь его ударить. Если учесть, что свою неукротимую агрессию я тут уже не единожды демонстрировала, поступок был в высшей степени безумный.