Жена фабриканта

Заметив, что она грустно смотрит на него, удрученная его решением, Иван Кузьмич, и сам уже расслабившись от близости ее теплого и податливого тела, покрепче прижал ее к себе и нежно поцеловал в мягкие шелковистые завитки волос возле виска:

– Так, так, моя дорогая жена! Признайтесь мне, какими такими важными делами вы будете заниматься сегодня днем? – перешел он на легкомысленно-игривый тон. – А я и знать ничего не буду? Могу, ведь, и рассердиться на вас! Отвечай же скорей, душенька? – шутливо изобразив обиду, прошептал он, часто дыша ей в ухо.

– Какие у меня могут быть дела, милый? – Ольге было непросто сейчас, после обидных слов Ивана подстроиться под его настроение. – Что ты спрашивать? Конечно же, домашние, – задышав так же часто, прошептала она в ответ. Дыхание мужа обожгло ее, и захотелось забыть обо всем, спрятаться от внешнего мира в его руках.

«Прочь, прочь дурные мысли…. Ребенок будет с отцом, должно быть все хорошо…», – подумав так, она придвинулась ближе к нему, готовая согласиться с ним. А ощутив напряженным телом крепость родных рук, и вовсе успокоилась. Желая забыть неприятный разговор, и снова став покорной женой, Ольга заговорила просто, деловито, почти защебетала:

– Ты знаешь, мой друг, я ведь в прошлую среду была у помещицы Черепановой. Мы с ней часто в саду чаевничали. Помнишь ли ее? – спросила она.

Муж наморщил лоб, как будто вспоминая, потом кивнул в ответ.

– Так вот, моя Изольда Тихоновна, знаешь, поди? Все печется о земских делах. И нам бы с тобой не грех об этом помнить! – назидательно проговорила она и тут же осеклась, бросив на мужа вопросительный взгляд:

– Ну, да не об этом сейчас речь идет! Так вот, моя Изольда Тихоновна изволила пригласить меня на званый ужин. Скажу тебе, мой друг, что там будет очень весело, ты и сам это знаешь. Будут и разговоры, и дамский преферанс. Что же мне теперь ей отказывать?

– Потом решим, – пожал плечами Иван Кузьмич. Он слегка усмехнулся, более занятый собственными ощущениями, вызываемыми шелковистыми прикосновениями ее волос к его собственной щеке и волне сладкого искушения, подымающегося в душе.

– Представляешь, дорогой, сколько новостей я узнаю? – продолжала с воодушевлением говорить Ольга Андреевна.

Между тем, Иван Кузьмич, нисколько не слушая, что она говорит, продолжал поглаживать ее по теплой шее и плечам:

– Ох уж эта Изольда Тихоновна! Вот скажи мне, что за надобность тебе ехать к ней? Ничего, кроме пустой женской болтовни ты не услышишь! Сидела бы ты дома, душечка! Да занималась хозяйством!

– Ты же знаешь, у Черепановой соберется почти вся местная знать и дамское общество. – Возразила Ольга Андреевна. – Поеду на чай, а узнаю всё: уездные новости и сплетни, – решительно произнесла Ольга Андреевна. Она вскинула упрямый прямой подбородок, с вызовом посмотрела, – а с хозяйством да ткацкой фабрикой я справляюсь не хуже вас! Не переживайте. – Упрёк в склонности к «женской болтовне» не понравился Ольге. – Ведь, и раньше справлялась. Неужто, позабыл? – щеки ее заалели.

Чтобы не сердить его, она медленно протянула руку и как можно нежней провела ладонью по его рубахе. В ответ на этот интимный жест Иван облегченно и спокойно вздохнул, как будто ему самому не хотелось больше ругаться. Отпуская прочь с души свое раздражение («Ну, вот, наконец, этот неприятный разговор завершился,»), Иван ласково и шаловливо потрогал пальцем женское ушко.

10

– А что же, старший братец ваш, Федор Кузьмич? Когда в гости пожалует? Хорошо бы под рождество с семейством приехал, давно не видались, – промолвила Ольга, откликнувшись на мужнину ласку.

Однако, Иван уже пошел от неё к зеленому диванчику. Сел на нем и вытянул вперед свои длинные ноги. Поглядел на жену и поманил к себе, приглашая присесть:

– Твой Федор Кузьмич не просто приедет – быстрее ветра примчится, как только вернемся в Москву. Я ему уже написал, чтоб ждал от меня телеграмму, – хохотнул Иван.

Жена присела, и он снисходительно похлопал ладонью по её укрытому атласным платьем колену:

– А до этого…, – тут фабрикант многозначительно поднял большой палец кверху, – душенька, мне надо много успеть еще сделать на заводе. Впрочем, я на сей счет не волнуюсь нисколько. Есть Яков Михайлович, он сделает все, что нужно. Помнишь его? Этакий интересный и симпатичный экземпляр? Ого? Неужели, не помнишь? – и бросил быстрый испытующий взгляд на жену.

Заметив ее вопросительный и недоумевающий взгляд, поинтересовался: