Жена ловеласа

По настоянию Мэгги Евангелина записалась на курсы кулинарии, покорно пошла на крикетный матч, от корки до корки прочла «Танец под музыку времен» и регулярно обсуждала вопросы о событиях в мире и о смысле жизни. В квартире Евангелины в Челси по рекомендации Мэгги были поставлены настольные светильники с розовыми лампочками, на каждую из которых положили маленькое терракотовое колечко, сбрызнутое ароматическим маслом с запахом туберозы.

Спортивные костюмы с кроссовками навсегда ушли в прошлое — теперь вместо утреннего бега Евангелина занималась йогой у себя дома, в шелковых индийских брюках, а кашемировые свитера обтягивали ее роскошную грудь. Мэгги предложила ей носить браслеты, которые бы игриво звенели при каждом взмахе. Она стала для Евангелины настоящим Пигмалионом, полностью превратив ее в женщину, которой бы непременно восхитился Джереми. Напоследок, неожиданно вспомнив еще кое о чем, Мэгги купила в подарок американке книгу о любовных искусствах Востока.

Постепенно «Детективное агентство Пандоры» стало пользоваться небывалым успехом. Отпала необходимость в рекламе — информация об их услугах передавалась из уст в уста. Золтан стал жаловаться на перегруженность и передавать часть своих полномочий Симоне, а той, хоть и с трудом, пришлось-таки научиться быть менее заметной и сливаться с толпой.

Однажды вечером, на следующий день после Пасхи, Эсмеральда крадучись вошла к сидевшей за письменным столом Мэгги и прикрыла за собой дверь.

— Донна Маргарида, — произнесла она громким шепотом, — к нам мужчина! — Удалилась и вернулась вновь, сопровождая мужчину в твидовом пиджаке и вельветовых брюках. Волосы у него топорщились — по-видимому, он только что снял шляпу. Посетитель испуганно оглянулся, но дверь безжалостно захлопнулась за его спиной. Он попытался пригладить волосы сильными короткими пальцами, но почти безуспешно. И вообще, был весь какой-то помятый и неаккуратный — галстук свисал набок, голубая джинсовая рубашка почти вылезла из-под ремня.

— О mon Dieul[152] — произнес мужчина, увидев Мэгги. — этого не может быть. C'est une erreur. Я совершил ошибку. — Он подошел к ней, взял ее руку и наклонился, почти касаясь руки губами. — Никогда не думал, что увижу вас снова. — Это был Люк де Боскьер.

— Садитесь, пожалуйста. — Мэгги заулыбалась — она была несказанно рада видеть его. — И расскажите мне, в чем ваша ошибка.

— О, Шуман! — уловил звуки музыки Люк, присаживаясь на край кресла. — Никогда раньше не бывал в таких агентствах. Я не этого ожидал. И уж точно не думал, что встречу здесь вас. — Он опять стал оглядываться на дверь. — Не хочу больше отнимать у вас время. Я…

Тут вошла Эсмеральда с подносом, на котором стояла бутылка бордо из запасов Джереми и два высоких фужера.

— О, «Шато Пальмер»! — удивился гость, немного успокаиваясь. — Тысяча девятьсот шестьдесят первый год. C'est magnifique![153]

— Давайте выпьем за ошибку, — предложила Мэгги.

— Значит, вот и разгадка. Импорт-экспорт. Вы и есть Пандора! — воскликнул Люк. Смакуя вино, он непрестанно улыбался и пожирал Мэгги глазами, с интересом наблюдая ее в непривычной роли.

— Как поживает Аттила? — поинтересовалась она. Люк просиял:

— О, Аттила пользуется большим успехом! У него и моей призовой свиноматки уже полно поросят. — Он поболтал в фужере вино и понюхал его. — Прошлым вечером я встретил за ужином Евангелину, и она порекомендовала мне обратиться к вам. То есть я, конечно, не предполагал, что Пандорой окажетесь вы…

Мэгги ободряюще улыбнулась:

— Раз уж вы все равно здесь, может, расскажете о своей проблеме?

— Я пришел из-за жены. — Люк откинулся на спинку кресла с фужером в руке. — Но так странно рассказывать вам об этом… Евангелина утверждала, будто вы лучшая, самая лучшая… — неуверенно добавил он.

— Вы ведь говорили, что женаты более двадцати лет? — уточнила Мэгги. Теперь у нее были все нужные бланки. Она сидела перед Люком с ручкой наготове, выпрямив спину и стараясь держаться уверенно.

— Двадцать три года, — уточнил Люк де Боскьер.

— И вы подозреваете, — она не смогла придумать иной формулировки, — что жена вам неверна?

— Моя жена англичанка, — ответил он, — но мы живем во Франции. Как я говорил вам, у меня небольшой замок в Дордони.

И опять Мэгги безуспешно пыталась представить небольшой замок.

— Но у нас также есть квартира в Лондоне. Вероятно, это моя ошибка.

«Еще одна ошибка?» — мысленно удивилась Мэгги. Люк продолжил:

— Потому что моя жена… знаете, она скучает по Англии, по своим друзьям и подолгу бывает в Лондоне. В последнее время она находилась там практически постоянно.

— Но это само по себе… — успокаивающе начала Мэгги.

— Что ж… — Люк, похоже, смутился. — Она больше не хочет заниматься со мной любовью. Merde, c'est vachement difficile![154] Мне так трудно говорить об этом… с вами. Особенно с вами.

— Но ведь этому могут быть разные причины, — намекнула она. Люк взглянул на нее с неподдельным изумлением. По-видимому, он был уверен, что лишь наличие другого мужчины могло отвратить его жену от наслаждений на супружеском ложе.