Жена между нами

– Мы не знаем точно, что произошло! – возражаю я. – Это могло быть ошибкой. Она могла просто перепутать лекарства.

Ричард вздыхает.

– Перед смертью она говорила тебе и тете Шарлотте, что у нее все налаживается. Поэтому, когда ты только что это произнесла… Послушай, у тебя есть ручка?

Я застываю в оцепенении, думая о том, как он почувствовал, что я делала за секунду до его прихода.

– Ручка, – повторяет он, хмурясь, глядя на мою реакцию, – не одолжишь мне ручку?

Я киваю, встаю и возвращаюсь в свою комнату, где на кровати лежит блокнот с выведенным в нем именем Эммы. Я оглядываюсь через плечо, внезапно охваченная страхом, что он может пойти за мной. Но в коридоре никого нет. Я переворачиваю страницу блокнота и беру ручку, потом замечаю, что на полу по-прежнему валяется свадебный альбом. Положив его на дно шкафа, я иду обратно в гостиную.

Мое колено легонько касается колена Ричарда, когда я снова сажусь рядом с ним. Он слегка наклоняется в мою сторону, потянувшись за бумажником. Из него он достает пустой чек – он всегда носит их с собой. Я смотрю, как он пишет число и добавляет несколько нулей.

Я изумленно смотрю на эту сумму.

– Зачем это?

– Ты получила слишком мало, когда мы развелись, – он кладет чек на журнальный столик. – Я продал кое-какие акции и предупредил банк, что с моего счета будет списание значительной суммы. Пожалуйста, воспользуйся ею, чтобы обратиться за помощью. Я себе не простил бы, случись с тобой что-нибудь.

– Мне не нужны твои деньги, Ричард, – он поднимает на меня взгляд. – Никогда не были нужны.

Мне приходилось встречать людей с карими глазами, цвет которых в зависимости от света или одежды меняется от зеленого к синему и коричневому. Но Ричард был единственным из всех, кого я знала, чья радужка принимала исключительно оттенки синего – от джинсового голубого до бирюзы Карибского моря, к металлическому блеску жука-листоеда.

Сейчас у них мой любимый цвет – приглушенный индиго.

– Нелли, – он впервые назвал меня так с тех пор, как я уехала из нашего дома, – я люблю Эмму.

Грудь мне пронзает острая боль.

– Но я никогда никого не буду любить так, как любил тебя, – говорит он.

Я долго смотрю ему в глаза, потом вздрагиваю и отвожу взгляд. Меня поразило его признание. Но я чувствую то же самое. Молчание в комнате становится словно хрупкая сосулька, которая вот-вот пойдет трещинами.

Потом он снова наклоняется ко мне, и шок от того, что его мягкие губы касаются моих, лишает меня возможности связно думать. Одной рукой он берет меня за голову, еще ближе притягивая к себе. Всего на несколько секунд я снова его Нелли, а он – мужчина, которого я полюбила.

Внезапно я рывком возвращаюсь к реальности. Я отталкиваю его, отирая рот тыльной стороной ладони.

– Тебе не следовало этого делать.

Он смотрит на меня долгим взглядом, потом встает и, не произнеся ни слова, выходит из комнаты.

Глава 23

Сегодня я снова не могу заснуть, вспоминая каждую деталь моего разговора с Ричардом.

Когда мне наконец удается задремать, он не оставляет меня даже во сне.

Я лежу на кровати, он подходит ближе. Его пальцы повторяют изгибы моих губ, потом он нежно, мягко меня целует, сначала в губы, потом в шею, сверху вниз. Одной рукой он приподнимает мою ночную рубашку, рот продолжает двигаться дальше. Против своей воли я начинаю двигать бедрами. Я издаю сдавленный стон, мое тело предает меня, становясь мягким и податливым.

Он прижимает меня к матрасу, налегает на меня всем телом, руками сжимая мои запястья. Я пытаюсь оттолкнуть его, заставить перестать, но он слишком силен.

Внезапно я понимаю, что Ричард прижимает к кровати не меня – он сжимает не мои руки, не мои губы приоткрыты в стоне.

Это Эмма.

Вздрогнув, я просыпаюсь и резко сажусь на кровати. Дыхание вырывается из груди толчками. Я оглядываю свою комнату, отчаянно пытаясь сфокусироваться.

Потом бегу в ванную и плещу холодной водой на лицо, чтобы избавиться от послевкусия этого сна. Я хватаюсь за твердые края раковины и жду, когда успокоится дыхание.

* * *

Я забираюсь обратно в постель, вспоминая, как стучало сердце, как покалывало кожу, когда я видела во сне Ричарда.

Мое тело по-прежнему предательски откликается на его прикосновения.

Как он мог по-прежнему возбуждать меня, пусть даже во сне?

Потом я вспоминаю один из последних выпусков подкаста по психологии о части мозга, которая отвечает за эмоции.

– Человеческое тело обычно одинаково реагирует на два тесно связанных эмоциональных состояния – сексуальное возбуждение и страх, – объяснял психолог. Я закрываю глаза и пытаюсь вспомнить его точные слова. – Учащенное сердцебиение, расширенные зрачки, повышенное кровяное давление. Все эти признаки характерны как для страха, так и для возбуждения.

Это мне знакомо.

Психолог говорил еще о том, какие изменения претерпевает наша способность мыслить, когда мы находимся в одном из этих двух состояний. Когда мы страдаем от любви, например, неврологический аппарат, отвечающий за вынесение критических суждений о людях, может давать сбой.