Жена моего мужа

Все произошло, когда она поправлялась после аппендицита. Слухи расходятся быстро. Узнав от мамаши Марии, что Франческа родом из Флоренции, люди в долине и в горах заговорили, что дочь нонно, оказывается, не преуспевающая бизнесвумен, делающая карьеру в Лондоне, и не «честная вдова», как утверждала сама Франческа, а просто мать-одиночка, которая еле сводит концы с концами, работая продавщицей в магазине. Подталкиваемый нонной, которая, как оказалось, и сопела тогда в телефон («Я нашла вас в телефонном справочнике, но всякий раз, дозвонившись, робела и вешала трубку»), нонно приказал дочери вернуться под «отчий кров». Без Ларри мама не могла оплачивать квартиру, поэтому выбора у нее не оставалось.

С самого приезда Карла и Франческа оказались под каблуком у нонно. Дед не позволил дочери работать – пусть сидит дома и ухаживает за нонной, у которой «ломота в суставах».

– Как я скучаю по Ларри, – говорила мама Карле, когда они оставались вдвоем, – им пришлось жить в одной комнате.

– Он же плохой! – недоумевала девочка.

– Зато он меня любил.

Мама во всем винила Лили. Это она со своим вечным вмешательством в чужие дела вынудила Ларри уйти! Карле никак не удавалось убедить мать, что Ларри виноват не меньше Лили.

Волосы матери стали тонкими, потеряли упругость и блеск. Их пробила седина – сперва засеребрились отдельные нити, а потом вдруг как-то все сразу. Кожа уже не была безупречно гладкой. А мама все вспоминала последнюю ночь в квартире номер семь.

– Надо было раньше вызвать тебе врача, – сокрушалась она. – Ты могла умереть!

– Ничего страшного, – уверяла Карла. – Тебе тогда просто было грустно.

Мама кивала:

– Может, ты и права. Если бы Лили не пригрозила Ларри, ничего не случилось бы.

Неужели это правда, размышляла Карла. Она сама планировала избавиться от Ларри, но когда Лили невольно сделала это за нее, девочка поняла: это была далеко не лучшая идея.

Теперь их жизнью распоряжался всевластный нонно. Карле запрещалось гулять по вечерам, даже когда она подросла, и ходить на праздники, куда приглашали ее подруг.

– Ты что, хочешь закончить, как твоя мать? – всякий раз возмущался дед.

– Ш-ш-ш, – тут же перебивала его нонна.

Но Карла знала правду: вскоре после приезда Карлы и Франчески соседка, как говорят англичане, выпустила кошку из мешка.

– Бедная твоя мамочка, – сказала она с затаенной насмешкой, будто вовсе и не жалела маму, – как ее обманул тот мужчина! Подумать только, попался женатый, да еще с ребенком!

– Откуда вы знаете про Ларри? – требовательно спросила Карла.

Старуха нахмурилась:

– Твоего папу зовут Джованни. Он жил на Сицилии, но, я слышала, переехал в Рим.

Так ее папа совсем даже и не умер? Карла понимала, что ей полагается испытать шок, но в глубине души она давно это подозревала. Это не первая мамина ложь. Должно быть, Джованни и есть тот молодой человек в смешной шляпе на фотографиях под маминой кроватью. Слова соседки заставили Карлу снова открыть коробку, которую мама прятала теперь в глубине шкафа за платьями. В старом конверте среди снимков нашлось свидетельство о рождении Карлы с прочерком в графе «отец».

Спрашивать маму не стоило – она лишь еще больше расстроится. Девочка пошла к нонне:

– У тебя есть его адрес? Если он узнает, что я здесь, может, он захочет меня увидеть?

– Тихо, детка. – Нонна обняла ее. – Боюсь, он не желает иметь с нами ничего общего. Оставь лучше прошлое в прошлом.

Карла с неохотой подчинилась. А что ей оставалось? Она не знала даже фамилии своего отца, ведь Каволетти – девичья фамилия ее матери. Можно было и раньше догадаться – они с мамой не раз посылали открытки нонно и нонне.

– Надо было мне держать рот на замке, – спохватилась соседка. – А ты не приставай к матери и бабке, им и без того досталось.

Но это не означало, что Карле нельзя было строить планы на будущее.

– Не беспокойся, – говорила она каждую ночь, обнимая плачущую мать. – В конце концов у нас все будет хорошо.

– Но как? – всхлипывала мама.

У Карлы сжимались кулаки.

– Я что-нибудь придумаю.

У нее обнаружились блестящие способности, которые только начали раскрываться в Англии. Нонно начал хвастаться внучкой, получавшей отличные оценки, и прислушиваться к учителям, которые говорили, что Карла должна задуматься о профессиональной карьере, может, даже стать avvocata[19]: девочка с большим мастерством участвовала в школьных дебатах.

Тогда-то у нее и возникла мысль пойти в университет на юридический. Пять лет учебы не шутка, но оно того стоит. Тебе и не такое по силам, убеждали учителя (оценки Карлы были настолько высокие, что ее перевели сразу через класс). Но настоящей причиной, почему Карла захотела стать юристом, была наглядно доказанная Лили истина: закон дает власть, право решать судьбу других. Тогда, в коридоре, Лили была преисполнена власти. Кроме того, такая профессия сделает Карлу достаточно богатой, чтобы спасти маму от затхлой, отупляющей атмосферы дома нонно.