Жена неверного ректора Полицейской академии (СИ)

Далее я быстренько обрисовала королю, какой судьбы желаю для Розамунды, отчего он пришел в совершеннейший восторг и заявил, что как только проснется — тут же напишет письмо наместнику Когману.

Тут бы мне пора уже было и честь знать, но Тиабльд задержал меня, принялся советоваться по поводу устройства Фиоленты. Я дала парочку советов, и была такова, пока он не заговорил меня и не оставил в своем сне.

Проснуться в одной постели с Тибальдом мне как-то что-то совсем не улыбалось.

Я выскочила из королевского сна и захлопнула за собой дверь — кажется, времени у меня осталось совсем немного.

За те двадцать минут, который я была с Тибальдом, Сонм изменился. Причем кардинально.

Никакое солнышко уже через потолок не светило — наоборот, над ним собралась грозовая туча, черная и мрачная, как предвестие страшной бури.

В самом «торговом центре» тоже потемнело и помрачнело, и он стал напоминать жуткое место из фильма ужасов.

Господи, не пропустить бы СВОЮ дверь!

Теперь я хорошо понимала, что мои демонокотики говорили об опасности этого предприятия.

Заблудиться в Сонме среди сотен тысяч одинаковых дверей, за которыми скрываются людские сны — удовольствие ниже среднего.

Я вздохнула с облегчением, потому что впереди замаячила знакомая и родная дверка с нарисованным на ней кружочком, но тут…

Тут-то и появились они.

Не знаю, каким образом — может, выползли, может материализовались из воздуха… Но они возникли рядом с МОЕЙ дверью — эти жуткие бледные существа с непропорционально длинными руками и ногами, с безглазыми и безносыми белесыми бошками, на которых чернильной кляксой зияли рты.

Сноходцы.

Они не видели меня, но почуяли и тут же разразились возбужденными вскриками.

А потом шустро ринулись ко мне, передвигаясь на карачках, но очень-очень быстро.

Я вскрикнула и побежала обратно, все и больше и больше отдаляясь от своей заветной двери.

Сноходцы загоняли меня почти профессионально, как толпа хищников загоняет жертву. Их гнал голод, меня — страх.

Страх и осознание того, что из этой передряги я уже никогда не выберусь.

Они были близко. Слишком близко — на узкой галерее наступали с обоих сторон. Загнали-таки в ловушку.

Либо прыгать вниз с высоты десятого этажа — прямо на выложенную мозаикой плитку далеко внизу, либо…

Я вдруг почувствовала сильный ветер. Ветер от одной из дверей, которая находилась на этом перешейке.

Ветер буквально тянул меня к этой двери, а с обоих сторон наступали голодные, курлыкающие твари, предвкушающие вкусный обед.

Возможно, я и оказалась здесь, потому что эта дверь стала для меня чем-то вроде магнита. На дальнем расстоянии это притяжение слабо чувствовалось, а вот сейчас раскрылось в полной мере.

Прошептав «Помоги!», я дернула ручку двери и нырнула в чей-то сон.

ГЛАВА 75

Даже не могу сказать, к кому я в тот момент обращалась — паника накрыла с головой.

Не менее панические мысли возникли при мысли о том, в чьем сне я сейчас оказалась — прыгать от сна к сну нельзя, и демонокотики меня об этом предупреждали.

Я оглядела себя и нахмурилась. На мне была алая шелковая ночная рубашка на тонких бретельках, очень короткая и приятная к телу.

Невольно вспомнив то поросячье убожество, в котором по команде Розамунды я, еще будучи в облике Бьянки отправилась соблазнять Лианса, я усмехнулась. Когда это было? Кажется, тысячу лет назад.

Эта сорочка, определенно, не шла с той ни в какое сравнение.

Странно, почему я вспомнила тот эпизод?

Может, потому что эта роскошная спальня с камином, тонущая в приятном теплом полумраке, здорово напомнила мне комнату Лианса?

Господи, да это ведь и была комната Лианса!

И он сам здесь тоже был!

Сидел в кресле, и с бокалом рассматривал какие-то бумаги.

На ректоре была ослепительно-белая рубашка. Расстегнутая — так что его накачанный великолепный торс предстал во всей красе.

Ой-ой-ой, котики-братики, и угораздило ж меня попасть к нему в сон!

Я осторожно повернулась и стала красться обратно, стараясь, чтобы босые ноги ступали по ковру бесшумно.

Но не успела ступить и пары шагов, как оказалась в кольце сильных могучих рук Лианса.

— Здесь ты не можешь отказать, — жарко прошептал он мне на ухо. — Здесь ты моя…

Горячие руки скользнули по алому шелку сорочки и остановились на полушариях моей груди, сжимая мучительно и сладко, так что соски явственно обозначились под тонкой тканью.

Лианс развернул меня к себе и впился в губы, терзая их страстным поцелуем.

О, черт!

Проблема была не в том, что я не могла отказать!

Проблема была в том, что я не хотела.

Просто не могла от него оторваться.

Он подхватил меня на руки и отнес на кровать, уложил на простыни, а сам навис сверху — большой, сильный, красивый, и такой желанный.

Наше дыхание, прерывистое, жадное дыхание слилось воедино. Руки Лианса были на моей коже и между ног, сильные, ласковые, сумасшедшие прикосновения заставляли тело пылать.

На мне уже давно не было никакой сорочки, и он тоже уже был без одежды, восхитительный, точно бог.