Жена-невольница. Непокорное пламя

— Хотите, я сбегаю вниз и подслушаю, о чем они говорят? — сразу же сообразила Джоси. Глаза ее горели решимостью.

— За одной из картин в коридоре есть небольшая щель, — поддакнула ей Вивьен, — моя помощница сегодня обнаружила, когда стирала пыль. Управляющий дал задание каменщику заделать, но тот придет только завтра.

Розалинда спустила ноги с кровати и, позабыв о женском недомогании, приказала Джоси подать ей платье.

— Я сама сделаю это, — голос графини обрел уверенность, — Что за картина, Вивьен? Мне отчаянно нужно знать, что за новости привез посыльный.

— Бледная леди с красной розой в руке, — доверчиво прощебетала старшая служанка, — со стороны зала щель прикрыта гобеленом, так что происходящее изнутри не увидеть, но услышать можно. Я провожу Вас, с Вашего позволения…

Розалинда важно кивнула и, покончив с одеванием, пропустила Вивьен вперед. Перешагивая порог собственной спальни, она охнула:

— Подумать только, мне придется подслушивать разговоры мужа… Но я больше чем уверена, что иначе мне не узнать правды. Астор никогда не делится со мной новостями.

Двери в малый зал сторожил Блез, Розалинда проплыла мимо него, гордо приподняв подбородок. Впрочем, с тем же успехом, она могла пройти мимо софы или зарешеченного окна — камердинер не подавал признаков жизни, полностью подчиненный воле господина.

Вивьен подставила для графини скамейку, чтобы той было удобнее подслушивать, а сама скрылась в конце коридора. Оттуда хорошо просматривался вход в зал, и она могла наблюдать за Блезом. И задержать графа, если он выйдет раньше, чем Розалинда успеет скрыться.

Звук с трудом проникал через небольшую трещину в каменной кладке, но Розалинда все же смогла разобрать суть разговора.

— Ваше Сиятельство, — умоляющим тоном произносил посыльный, — но Ваше присутствие необходимо. Вы единственный родственник и…

— Я сказал — нет! — громыхнул Астор. Судя по звуку, он ударил кулаком по столику, и стоящая на нем ваза упала и разбилась. — В Хартии бушует чума, и я не намерен рисковать своим здоровьем и здоровьем супруги ради чьей-то прихоти.

— Значит ли это… — начал было посыльный, но граф не дал ему закончить.

— О расходах можете не беспокоиться, их я оплачу. Как единственный платежеспособный родственник покойной.

Земля словно поплыла перед глазами Розалинды. Она до боли закусила ладонь. И, позабыв об осторожности и неизбежном гневе мужа, черной стрелой метнулась к входу в зал. В порыве бессильной ярости оттолкнула Блеза и ворвалась внутрь.

— О ком идет речь, скажите, молю Вас… — Она встала напротив незнакомца в дорожном костюме и затаила дыхание. — Кто умер?..

— В-ваша матушка, — смутившись, пробормотал посыльный прежде, чем Астор успел заткнуть ему рот. Графиню он узнал тотчас, хотя никогда прежде не видел. — В ту ночь она ночевала у Орели и… обе они… К сожалению, виконтесса Шарлон не успела оставить после себя завещание, хотя и собиралась передать свое имущество баронессе Лавуан. И я, как адвокат и близкий друг Орели, не мог не сообщить Вам об этом и не отдать последнюю дань уважения покойным дамам.

Помимо собственной воли Розалинда схватилась за протянутую руку Астора и буквально упала в его объятия. За прошедшие годы граф полностью окреп и восстановил здоровье, и теперь пользовался своим физическим преимуществом при каждом удобном случае. Он стиснул жену в объятиях, и со стороны могло показаться, будто он ее утешает. Но Розалинда не видела в его глазах и капли сочувствия или снисхождения, взгляд Астора поглотила тьма.

— Моя дорогая, Вам следует немедленно вернуться к себе и привести в порядок внешность и чувства, — в голосе графа явственно читалась угроза. — Добропорядочные леди не врываются в зал и не пристают к незнакомым мужчинам с расспросами.

Розалинда дернулась, пытаясь вырваться из рук мужа. С ненавистью взглянула ему в глаза и прошипела:

— Моя мать умерла, а Вы говорите о порядочности?!

Слезы солеными ручьями текли по ее щекам и скатывались на руки Астора. На короткую долю секунды в душе графа шевельнулось нечто, похожее на жалость.

Но тьма тут же отвоевала свои позиции. Граф ссадил жену с колен и поднялся сам. Он высился над несчастной, как каменный утес над хрупким кустом роз, готовый в любую секунду обрушиться и расплющить его.

— Не заставляйте меня повторяться, — звуки с рыком вырывались из груди Астора, напоминая раскаты грома. — Немедленно покиньте зал и не мешайте мне обсуждать дела.

Розалинда посмотрела на него снизу вверх, не веря в происходящее.

— Моя мать мертва, как и ее подруга, а Вы не хотите мне позволить даже проститься с ними. Неужели в Вас не осталось ни капли человечности?..

— Ваше Сиятельство, — доселе молча наблюдавший за происходящим адвокат позволил себе вмешаться и обратился к графу, — лекари утверждают, что болезнь не заразна.

Асор метнулся к нему и, позабыв о манерах, схватил его за грудки: