Жена палача

-  Боже, какая неловкость, - она картинно прикрыла лицо тонкой холёной рукой, а я поспешно спрятала руки за спину, чтобы скрыть въевшуюся в пальцы зелень от травы. – Зачем я это сказала? – фьера Амелия удрученно покачала головой. – Так глупо проболталась…

- О чём проболтались? Я вас не понимаю.

- Ах, конечно же о том, что я бывала в этом доме, - фьера Амелия оставила фальшивые сожаления и подалась вперёд, пристально взглянув мне в лицо. – И часто, дорогая Виоль. Очень часто.

Конечно, я сразу поняла, к чему она клонит. Но верить этому не хотелось, потому что поверить в это было мучительно, страшно, просто невозможно. Только что бы ни было там, в прошлом, как может уважаемая дама, мать и жена, приходить вот так – открыто и бесстыдно, чтобы сказать жене гадости о муже?

- Вы, наверное, были очень больны? – спросила я, выгадывая время, чтобы собраться с силами и мыслями. – И приходили, чтобы получить лечение?

У неё ещё была возможность свести всё на глупую шутку, но фьера Амелия явно пришла сюда не для шуток.

- Нет, моя дорогая, - ответила она, изящно поставив локоть на стол и подперев голову. – Я была совсем не больна. Я была здорова. И приходила сюда, чтобы избавить вашего мужа от боли.

- Он был болен?

- Он очень страдал, - заверила она.

- Что ж, - сказала я, стараясь говорить ровно, - рада, что вы проявили милосердие и хотели облегчить его страдания.

- Не хотела, - ласково мурлыкнула она, - а облегчила.

- Вы тоже поднаторели в деле врачевания?

- Что касается любовных недугов, тут моим талантам нет равных, - похвалилась она. – Правильно ведь говорят, что женщина девицы слаще.

Намёк был более чем ясен, и притворяться дурочкой дальше не было смысла.

- Но зачем вы пришли сейчас, фьера Амелия? – спросила я, призывая себя к спокойствию. – Моего мужа нет дома, да он и не страдает больше ни от каких недугов. Со дня нашей свадьбы я не заметила, чтобы он был болен.

- Вы просто очень недогадливы в том, что надо настоящему мужчине, - ответила она.

- А вы, судя по всему, отлично знаете, что ему нужно?

- Всё верно, - она засмеялась, показав зубки-жемчужины. – И в этом у меня перед вами преимущество.

«Ну да, - подумала я совершенно невежливо, - и поэтому ты прибежала не к моему мужу, а ко мне».

Одна мысль, что у Рейнара могло быть… было… могло быть с этой красивой женщиной, причиняла мне страдания. Но я постаралась не выказать перед фьерой Амелией ни страха, ни смущения. Если она пришла разрушить моё счастье, я, по крайней мере, не должна играть ей в этом на руку

- А фьеру Алонсо известно о ваших познаниях? – спросила я невинно.

Но если я думала напугать бесстыдницу гневом ее мужа, то просчиталась.

- Конечно, нет! – ответила она снисходительно. – Какая вы всё-таки глупышка, Виоль. Кто же говорит мужьям о таком? Мужья должны оставаться в неведении. Меньше знают – приятнее жить.

- Допустим, вашему мужу станет обо всем известно…

- Вы побежите и расскажете, что у меня с вашим мужем была связь? – весело поинтересовалась она. – Ой, почему вы так побледнели? Вам плохо?

Она, наверняка, догадалась, какой удар нанесла мне, подтвердив мои опасения вслух. Потому что глаза у нее загорелись ещё ярче, и на губах появилась жестокая улыбка.

За этим фьера Амелия и пришла – чтобы причинить боль мне.

 - А вас это не страшит? – ухитрилась спросить я холодно.

- Давайте подумаем, - фьера Амелия, паясничая, приставила указательный палец к подбородку и возвела глаза к потолку, - вот вы приходите к моему мужу, чтобы сообщить о неверности его жены. Боюсь, Эдгар с вами даже разговаривать не станет. Вы ещё не поняли, глупая девочка, что свет отвернулся от вас? Никто не будет принимать вас в своем доме, да и разговаривать не будет. Кто опустится до общения с женой палача?

Я стиснула руки, проявляя выдержку. Пусть болтает. Чем больше скажет, тем больше шансов, что я пойму, как защититься.

- Молчите? – женщина укоризненно покачала головой. – Что вам ещё остается? Только молчать. А если вы станете распускать обо мне сплетни, я буду всё отрицать. И угадайте, кому поверят – мне или вам? – она окинула меня брезгливым взглядом. – Вы и сейчас уже выглядите, как последняя служанка в нашем доме, а пройдет еще год – и растеряете всё очарование. Поблекнут эти нежные розовые щечки, и глазки уже не будут так сиять, а волосы вы будете прятать под какую-нибудь уродливую косынку или соломенную шляпу. И что останется от дебютантки Виоль, которая подавала такие надежды в свой первый сезон?

- Похоже, вы ничего не боитесь, - медленно произнесла я.

- Жизнь слишком коротка, чтобы бояться, - она сопроводила свои слова отточенным жестом изящной руки. – Надо быть смелой и брать всё, что удастся взять. Включая… маленькие радости любви.

- Вы говорите совсем как фьера Селена Карриди… Ах, вы же были подругами… Мне рассказывала об этом сестра.

Я нашла верный рычажок, потому что теперь побледнела фьера Амелия, у нее даже губы затряслись, когда я вспомнила об убитой прошлой осенью женщине.

- С чего это вы заговорили о ней? – спросила фьера дрожащим голосом. – Убийца пойман, Сартену теперь ничего не угрожает.