Жена поневоле

Выходя с этими вещами из квартиры, я внезапно понимаю, что моего здесь не было вообще. Как будто я и не жила для себя, а жила по сценарию, написанным кем-то другим.

Оглядываюсь, разглядывая окна квартиры. Стёкла выбиты взрывом.

— Эрика, время, — негромким голосом поторапливает меня Циклоп и оглядывается по сторонам. Сегодня он выглядит намного более собранными и по-настоящему опасается того, что на меня будет совершено очередное покушение. Его пиджак топорщится в двух местах. Очевидно, сегодня он вооружен и опасен.

— Что-то забыла?

— Нет, — качаю головой. — Я взяла всё, что хотела.

— Тогда поехали. Карета подана.

Я покорно ныряю на кожаное сидение массивного внедорожника. За рулём сидит другой водитель. Не тот, что привёз меня и Циклопа сюда. Приглядевшись, понимаю, что это Шорох.

— Не ожидала тебя здесь увидеть. Говорили, что ты будешь отлёживаться, как минимум полгода, молчун.

— И вам не хворать, — мужчина плотно смыкает челюсти.

— Погнали, — командует Циклоп, хлопнув дверью. — Узнал Эрику?

Шорох молча кивает. Автомобиль трогается с места. Я не вмешиваюсь в работу людей Багратова и решаю прекратить с ними короткий разговор. От нечего делать загружаю новостную ленту. Почти сразу же застываю от шока. Перечитываю заголовок и саму статью два раза, чтобы поверить в написанное.

«Никольский Евгений, известный столичный режиссёр, попал в автомобильную аварию. Он скончался в больнице от полученных травм, так и не придя в сознание…»

Пока автомобиль вёз меня к дому Багратова, я прокручивала в голове слова статьи.

Никольский Евгений попал в автомобильную аварию. Несчастье произошло на участке автодороги за городом. Там нет камер наблюдения. Понятно лишь то, что машину режиссёра сильно толкнули сзади. Несколько раз. Машину Никольского занесло. Он не справился с управлением. Его машина скатилась в кювет с дорожной насыпи. Выкарабкаться из комы Никольскому так и не удалось. Скоро состоятся похороны.

— Приехали. Уже как пять минут…

Голос Циклопа вырывает меня из раздумий. Я выбираюсь из автомобиля, направляясь быстрым шагом в направлении дома. Я едва ли замечаю детали окружающей обстановки и интерьера. Я просто иду, автоматически переставляя ноги. Мне жизненно важно поговорить с Багратовым. Я заметила, что Багратов разъезжает на другом внедорожнике, не на том, что всегда. Причина может быть только одна — авария. Какое совпадение!

Совпадение ли?

Я набираю номер Дамира, но он не отвечает.

Дома ли он? Налетаю в холле на управляющего. В доме Багратова, что расположен в черте города, всем заправляет Тимур. Без отчества. Просто Тимур. Он выглядит, как мужчина, застрявший в возрасте около сорока. Навечно.

— Тимур, Дамир не говорил, когда появится?

— Нет нужды сообщать об этом. Дамир Тамерланович уже дома. У себя в кабинете…

Я разворачиваюсь на пятках и поднимаюсь по лестнице на второй этаж быстрее ветра.

— Эрика, Дамир Тамерланович занят. У него посетитель… — бросает мне в спину Тимур.

Не посетитель, а посетительница.

Мысленно я вношу именно такую поправку.

Ведь толкнув дверь кабинета, я вижу, как Багратов развалился на диване. Дымит сигаретой. В левой руке бокал с виски. Большой босс отдыхает. Пока у него на коленях извивается Мадина, облизывая мужскую шею, словно фруктовый лёд.

Мадина поворачивает голову в мою сторону, сощуривая миндалевидные глаза.

— Твоя жена по договору не умеет стучать?

Мадина недовольна тем, что я прервала их уединение. Моё появление здесь явно нежеланно.

Я сглатываю неприятный ком, появившийся в горле неизвестно откуда.

— Дамир. Мне срочно нужно с тобой поговорить.

— Эрика, если ты не заметила, я немного занят, — Багратов лениво взмахивает рукой, в которой зажат бокал со спиртным. — Поговорим позднее.

Багратов прикрывает глаза. Мадина улыбается и с довольным видом начинает водить ногтями с ярко-красным лаком по груди Багратова.

— Нет, Дамир. Мы поговорим прямо сейчас. Это очень важно. И срочно.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Я разворачиваюсь и ухожу, не закрывая за собой дверь. Стараюсь идти твёрдым шагом, держа спину прямо. Я не уверена, что Багратов последует за мной.

Но потом я слышу эхо его шагов позади себя. Почему-то моё сердце подстраивается под размеренный, уверенный ритм его шагов.

— О чём ты хотела поговорить?

Я сворачиваю в коридор, доходя до спальни, в которой раньше спал один Багратов, а теперь предстоит спать и мне тоже. Потому что фиктивный муж чётко указывает на то, что спать я должна рядом с ним.

Я первой захожу в спальню. Багратов останавливается в дверях, опираясь на косяк плечом.

— Ну?

Я должна задать ему вопрос. Спросить прямо. Причастен ли он к смерти Никольского? Мой взгляд словно приклеен к Багратову намертво. Он так и не застегнул рубашку, и на груди виднеются красноватые полосы от ногтей Мадины. Вместо того, чтобы спросить о Никольском, мои губы произносят совершенно другое:

— Любишь пожёстче?