Жена поневоле

Сглатываю ком в горле. Это не терапия, а Багратова нельзя назвать психологом. Но мне становится легче. Словно болезненный нарыв прорвало, и он становится меньше и меньше с каждой минутой.

— Потом он сделал моим родителям подарок. Он был на короткой ноге с режиссёром, маму утвердили на главную роль. Отца — на роль, о которой он мечтал. Он сказал, что я — хорошая девочка. Потому что промолчала. С тех пор я невзлюбила театр и больше ни разу не была там. Хотя раньше не пропускала ни одно из представлений, в которых участвовали родители…

— Это в прошлом. Я видел твои фото с того времени. Ты была яркой и красивой девушкой. Но потом резко изменила себя и решила стать невидимкой.

Я киваю. Багратов прав. Мне было страшно и больно. Я решила, что быть красивой — опасно. Больше всего на свете боялась, что это однажды повторится. Поэтому выбрала самый безопасный вариант для поступления в университет — филологический факультет и после — работу в крошечной, пыльной библиотеке.

— Эд не знал. Я ему не говорила. Но однажды он порезал все шины у автомобиля Никольского и расцарапал бока, — слабо улыбаюсь я.

— Мелкая месть. Не впечатляющая…

— Возможно. Зачем ты это сделал?

— Сделал что, Эрика? Я не ответственен за болванов, не соблюдающих скоростной режим, — упрямо стоит на своём Багратов. — Но я рад, что он сдох. А теперь… тебе лучше привести себя в порядок и лечь отдыхать. Завтра тебе предстоит перемерить несколько десятков свадебных платьев.

— Что? Уже?! Но…

— Никаких но. Ты выглядишь отлично. Чем быстрее я дам всем понять, что ты — моя, тем меньше станет проблем! — Багратов отталкивается от косяка широким плечом. — Не жди меня. Я вернусь очень поздно.

— Ты уезжаешь?

Мой взгляд сам устремляется в сторону окна, за которым солнце неуклонно клонится к горизонту. Даже детское время ещё не окончилось, а Багратов — давно не мальчик.

— Да. Иногда Мадина орёт так, словно я её насилую, — открыто усмехается Багратов. — Тебе будет спокойнее спать без посторонних звуков. Или… хочешь предложить мне что-то взамен?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

Глава 18

Хочешь предложить мне что-то взамен?

Я так и не решилась ответить на этот вопрос. Ушла в сторону, закрывшись от всего внутри себя и пожелав фиктивному мужу удачно провести вечер. Он ушёл молча и не вернулся ночевать. Багратов не обязан это делать, но я ждала его возвращения, не отдавая себе отчёт в том, насколько глубоко уже увязла в наших странных отношениях.

Багратов подталкивал меня к чему-то большему. Своим поведением он дал понять, что не станет напирать сам, но предоставляет мне право выбрать.

Хочу ли я чего-то большего?

Да, хочу!

На следующий день примеряя двадцать третье по счёту свадебное платье, устав от изнурительной примерки платьев, в которых даже дышать трудно, я мысленно предлагаю Багратову исчезнуть из моей жизни. Навсегда. Я мечтаю, чтобы после фиктивного мужа исчезновения все следы его присутствия растаяли в воздухе, как сизая дымка. Так, словно ничего и не было.

— Стоп! Это оно… Оно! — восторженно всплёскивает узкими ладонями стилист. Трогает пальцами тончайшую ткань и произносит с благоговейным шёпотом. — Идеально…

О да. Выбранное платье стоит идеально дорого. За эту сумму можно купить себе отличный автомобиль.

Платье по цене автомобиля.

Туфли по цене роскошного отдыха на райских островах.

Багратов не скупится ни в чём. Когда на моих белокурых волосах закрепляют диадему, я решаю не гадать, сколько стоит это украшение. Или сколько могут стоить изящные серьги с крупными бриллиантами, в виде удлинённых капель, идущие в комплекте к диадеме.

Сейчас я стою столько, что впору убивать.

Примерка безумно сильно выматывает меня. К концу дня я напоминаю выжатый лимон. Это не свадьба, а настоящая экзекуция. Пытка. В дом Багратова я вхожу в полубессознательном состоянии, мечтая только о том, чтобы упасть на кровать и уснуть мертвецким сном.

Но даже здесь меня не оставляют в покое. Фотограф ищет наиболее выгодные места для съёмки, свита Багратова заносит многочисленные покупки, а Инга громко ссорится по телефону, чтобы подвинуть всех и заказать самый лучший ресторан. В ход идёт всё — уговоры, лесть, обещание баснословных сумм. Но когда это не помогает, Инга идёт на открытый шантаж с обилием внушительных угроз и выбивает-таки лучшее место для свадьбы Багратова. Брюнетка опускается в кресло с видимым облегчением на лице.

— Каково это, работать на Багратова? — уточняю я.

— Спроси у себя, — легко отбивает мой вопрос Инга и сверяется со списком дел в своём ежедневнике. — На сегодня всё, — милостиво заявляет она и позволяет отдохнуть.