Жена поневоле

У нее дочери — Виктория и Алиса, любимый Шубин, родители — Ирина Андреевна и Дмитрий Андреевич, отец Шубина, собака Ларни фон Виндек, лошадь Дебби Слай, морской свин Пончик, говорящий попугай Капитан Флинт, кот Маркиз и кто там еще?.. Ах да, «Ягуар» — Леопольд и требующая ремонта конюшня с дюжиной лошадок…

Так думала Кира Чичерина, мчась по утренним, пустынным московским улицам в Южное Бутово к своему «малознакомому знакомому».

На заднем сиденье ее новенького «Ягуара», подаренного ей недавно на день рождения Вячеславом Львовичем Бурмистровым за «особые заслуги» перед все тем же Вячеславом Львовичем Бурмистровым, дремал большущий, рыжий колли Ларион, привыкший охранять свою непоседливую хозяйку и ее с ним общую собственность.

Нет! Кира не была черствым человеком, даже наоборот, старалась помочь «ближнему», за что ей часто попадало от Шубина и его отца, и искренне жалела погибшего ребенка (если все это не ночной кошмар перепившего мужчины), но она умела абстрагироваться от ситуации, отключать эмоции, и анализировать ситуацию с позиции постороннего человека. Поэтому-то она так хладнокровно рассуждала всю дорогу о признании банкира, но не находила ответа на один главный для нее вопрос: «Причем здесь она?»

«Причем здесь я? Я в жизни вас не трогал!»

2

Молочно-белый сверкающий перламутром и хромом «Ягуар» кометой пролетал перекрестки, оставляя за собой шлейф светящегося бледно-розового света. «Хвостатая комета» в предрассветном сумраке летнего утра неслась по маршруту, не встречая на своем пути ни единого препятствия.

Но как ни спешила Кира в загородный дом Бурмистрова, наша доблестная полиция оказалась проворнее и быстрее ее.

Подъехав к коттеджному поселку на окраине Южного Бутова, «Ягуар» послушно замер у закрытых ворот. Высокий забор огораживал огромную территорию бывшего радиоцентра, отданную на откуп богатым предпринимателям, от быстро разрастающегося города.

Кира нетерпеливо посигналила.

Из домика с железной лестницей на второй этаж вышел охранник в камуфляжной форме и наклонился к открытому окну иномарки.

— Здравствуйте, — вежливо поздоровался он, сверяя номер машины с номером, записанном на листочке в его руке. — Вячеслав Львович предупредил нас о вашем приезде… но туда сейчас лучше не соваться — полиции полно. Вы бы сначала поговорили с его адвокатом — Борисом Яковлевичем — он приехал чуть раньше полиции и в курсе всего происходящего в доме. Подождите, я дам вам номер его мобильника — он записал его на всякий случай…

Охранник ушел, и у Киры появилась реальная возможность уехать — «точка невозврата», проехав которую уже не вернуться назад в прежнюю жизнь.

Поступок прямо скажем трусливый — внутренний голос подсказывал ей не ввязываться в это криминальное дело, но Кира, связанная обещанием, противилась.

Вернувшийся охранник протянул в окошко листок с номером телефона

— Спасибо, — смиряясь с выбором, поблагодарила Кира — «точка невозврата» была безвозвратно пройдена! — Поеду, посмотрю, что происходит в доме, а там видно будет. Скажите… Как вас зовут?

— Юра.

— Скажите, Юра, давно полиция приехала

— Минут десять-пятнадцать назад. Если хотите, можно посмотреть в журнале — там записано точное время проезда на охраняемую территорию… Сначала адвокат Вячеслава Львовича приехал, а минут через десять полиция.

Взглянув часики, Кира отметила для себя время: 4.02.

— Вы уж не бросайте своего мужика, — смущаясь, попросил охранник, понизив голос. — Если Вячеслав Львович что-то серьезное натворил, и его посадят, то без поддержки ему в тюрьме не выжить. Брат у меня двоюродный сидел, поэтому и знаю… Только вы никому об этом не говорите, а то не видать мне этого места — «утечка информации через ненадежного родственника». Я чего вам это говорю — Вячеслав Львович мужик хороший, хоть и банкир, не жмот и не сволочуга, как некоторые здесь: всегда здоровается и деньжат ребятам подкинет. Зачем сегодня по его душу метны прикатили, я не знаю, но и нам, мужикам, нужно опереться на кого-нибудь в трудную минуту, если не на жену, то на кого же еще?

— Конечно, не брошу, — удивившись, что охранник принял ее за жену Бурмистрова, пообещала Кира, а про себя подумала: «Если бы ты знал, парень, что речь идет об убийстве ребенка — ты бы так же просил за Вячеслава Львовича? Или нет…»

3

«Ягуар» замер у красивых, кованых ворот, сквозь которые был виден большой, трехэтажный дом из красного кирпича с эркером, балконами и огромной террасой под легким разборным навесом.

За воротами на заасфальтированной площадке у гаража стояли машины — старенькие иномарки, некоторые с синими полосами и мигалками на крышах — только одна выпадала из этого «рабочего» класса: новенькая темно-синяя «БМВ».

«— Адвокатская, — догадалась Кира и, взглянув дальше, передернула плечами».

Около белой с красными полосой и крестами «Скорой помощи» стояла темная машина, точная копия «Скорой» только без окон, в которую, как раз, несколько человек запихивали носилки с накрытым черной пленкой телом. Из-под пленки свешивалась худенькая детская ручка с синяками на запястье.

Какой ужас!