Жена со скидкой, или Случайный брак

Нити исчезли, проход в нишу был открыл, и Алистер с Гхарешем уже начали осторожно отступать к нам. Сейчас мы заберем Мину и наконец-то уйдем из этого проклятого подземелья…

Дувитан, вернее, вселившийся в него дух, тоже это понял. Взвыл как-то особенно мерзко — и тело художника отлетело в сторону, ударилось о стену, ненужной изломанной игрушкой сползло вниз. А Тень, освободившись от человеческой плоти, как от ненужной поношенной одежды, понеслась на нас. Пробила щит и…

В последний миг Брыг бросился вперед, заслонив меня собою. Тень врезалась в него и они оба с громким хлопком исчезли.

Наступила тишина.

Бой закончился. В комнате остались мы с Алистером, Гхареш, неподвижный Дувитан — живой или мертвый, трудно сказать. И так и не пришедшая в себя Алемина.

Дальнейшее запомнилось смутно в виде отрывочных, неясных образов.

Гхареш метался над местом, где пропали его соплеменники, пытаясь пробиться свозь невидимый мне заслон. Рычал, менял форму, уплотнялся, увеличивался в размерах, но все было бесполезно — его раз за разом отбрасывало в сторону…

Алистер склонился над Алеминой и осторожно, по капле, вливал ей в рот целебное снадобье из своих запасов…

А я стояла, не шевелясь, и все смотрела… смотрела… смотрела туда, где исчез смешной, мелкий лопоухий дух, который в решающую минуту прикрыл меня собой. Стояла и не могла сдвинуться с места, отвести взгляд.

Из ступора меня вывел Алистер. Подошел, посмотрел внимательно, нахмурился, протянул какой-то флакон и не терпящим возражений тоном приказал:

— Пей!

Дождался, пока я проглочу тягучую, чуть горьковатую жидкость и тихо поинтересовался:

— Как ты?

— Случалось и получше, — криво улыбнулась в ответ.

В голове немного прояснилось, но ноги по-прежнему подкашивались, перед глазами мелькали черные мушки и слабость была невероятная. Хотелось свернуться калачиком где-нибудь в уголке и заснуть. Все-таки Брыг забрал у меня немало сил.

Брыг…

— Ты делилась с духом энергией, — герцог не спрашивал — утверждал. — Как тебе это удалось?

Я безразлично пожала плечами. Объясняться, а тем более признаваться, что я видящая, категорически не хотелось.

Вэйден не стал настаивать.

— Ладно, потом поговорим, — кивнул он. Указал на застывшего у стены Дувитана и, поморщившись, произнес: — Пойду, проверю, что с этим.

— А… Брыг? — сглотнув, прохрипела я.

Произнести вслух имя друга оказалось, на удивление, сложно.

— Гхареш уверен, что жив. Он чувствует его, но не может к нему пробиться. И не понимает, где тот находится.

Жив… Что ж, уже хорошо, значит, мы его отыщем, рано или поздно. Где бы он ни был.

От сердца немного отлегло, и я уже более спокойно задала следующий вопрос:

— Виконтесса?..

— Дышит, но пока без сознания, — так же кратко ответили мне.

Алистер отошел, а я, выдохнув, добрела до дивана, на котором лежала Мина и устало опустилась на краешек. Упасть бы сейчас рядом с девушкой или откинуться на изголовье, закрыть глаза и ни о чем не думать… Виконтесса застонала, и я усилием воли заставила себя сосредоточиться. Не время сейчас расслабляться.

Осунувшееся, бледное лицо, бескровные губы, запавшие щеки, глубокие, темные до черноты тени на веках… Алемина казалась безжизненной восковой куклой. Я подалась вперед, рассматривая девушку, и тут она распахнула ресницы.

На меня уставились огромные глаза: бездонно-синие, прозрачные, по-детски незамутненные. В них не было ни страха, ни беспокойства, ни замешательства или растерянности — лишь легкое удивление и любопытство. И я замерла, охваченная тревожным предчувствием. Так же точно смотрела Мисти, когда пришла в себя.

— Где… я?

Пришлось наклониться ниже, чтобы расслышать почти беззвучный, прерывистый шепот.

— Почему здесь лежу? Я заболела, да? — виконтесса медленно повернула голову, оглядывая помещение. — А вы… Кто вы?

— Вы ничего не помните?

— Нет… — растерянно отозвалась девушка. — Что случилось? И где Цинти? Позовите… Я хочу ее видеть.

Проклятие! Неужели она, и правда, все забыла? Но, может, осталось хоть что-то? Самые сильные чувства, эмоции.

— Вы влюблены… — начала я осторожно.

— Да, — моментально оживилась Алемина. У нее даже щеки чуть порозовели. — Он замечательный. Самый лучший. Сделал мне предложение. Я как раз собиралась рассказать об этом Цинтии.

— Он? — я придвинулась поближе. — А как его зовут? Имя… Назовите имя!

— Не помню…

В глазах Алемины промелькнул испуг.

— Я не помню… — с нарастающим ужасом забормотала она. — Не помню... Почему? Почему я ничего не помню?

Теперь виконтесса почти кричала, если шепотом вообще можно кричать. Приподнялась, впившись взглядом в мое лицо, требовательно схватила за руку, и меня словно током ударило.

Я увидела… ясно увидела пустоту — серую, мутную, беспросветную, в которой не было ничего. Хотя нет. Далеко-далеко, почти на границе видимости маячила неясная мужская фигура. И это все.

Так вот что происходит, когда теряешь память.

— Успокойтесь, виконтесса.

Сзади, неслышно ступая, подошел Вэйден. Девушка вздрогнула при звуке его голоса, вскинула голову и в глазах ее вспыхнула надежда.

— Ваша светлость? Слава Солнцеликому… Что со мной?