Жена со скидкой, или Случайный брак

Поддевал, иронизировал, провоцировал — все, что угодно, лишь бы добиться от Лоттера хоть каких-то эмоций, разбить стену, которую старый друг воздвиг между ними. Получалось плохо, но Алистер не сдавался. Он еще помнил, что их связывало и... гхирх побери, не могло это вот так просто исчезнуть. Не могло и все.

Пальцы Вэйдена сильнее обхватили бокал, качнули его. Вино заиграло солнечными бликами, и мужчина беззвучно выдохнул, стараясь взять себя в руки, восстанавливая самоконтроль.

Герберт ничего не желал и не желает слышать, даже сейчас, через столько лет, но он все равно его переупрямит и своего добьется. Пусть Берт забыл об их взаимном обещании — главное, что Алистер помнит. Да, они были наивными, искренними и слишком юными в то дни, когда поклялись не бросать друг друга в беде. Но Вэйден собирался сдержать данное слово. Даже против воли самого Лоттера.

Горечь поднялась в душе, как всегда, когда он вспоминал о том, что произошло.

Они дружили с детства — неразлучная троица: наследник престола и два отпрыска крупнейших герцогских родов. Потом Алистер с Гербертом поступили в академию, а Тимир, как и полагается принцу, остался во дворце с личными наставниками, на домашнем обучении. Но они старались видеться как можно чаще, и все свое свободное время проводили вместе.

А за год до окончания академии Лоттер уехал с группой адептов на стажировку в Друар, небольшое королевство к югу от Аглона. И это стало началом конца.

Из Друара Берт вернулся не один — с невестой. Кармела была дивно хороша. Золотистая кожа словно светилась изнутри, в голубых глазах отражалось бескрайнее небо, а роскошные белокурые волосы короной венчали голову. Не удивительно, что Лоттер мгновенно потерял голову, добился согласия родных — своих и девушки — и даже успел обручиться.

Его не остановило даже то, что их магические потоки оказались не очень-то совместимы. По всем правилам и традициям этого мира, где дар порой значил больше, чем происхождение, Берту следовало бы выбрать другую невесту, но он не желал ничего слушать. Впрочем, если бы Алистер так сильно влюбился, его это, наверное, тоже не смутило бы.

Кармела, на первый взгляд, полностью разделяла чувства жениха. По крайней мере, ради него она уехала из своей страны и перевелась в их академию.

Поначалу все шло хорошо. Герберт сиял от радости, его юная невеста казалась трогательно-счастливой. А затем...

Нет, Алистер не был наивным глупцом, да и опыт общения с противоположным полом у него имелся — причем, немалый. Он всегда пользовался успехом у девушек. Разумеется, он сразу заметил, что нравится Кармеле. Не мог не заметить. Но сделал вид, что ни о чем не догадывается.

А как он должен был поступить? Рассказать о своих подозрениях Герберту, который по-прежнему оставался в счастливом неведении? Пожертвовать дружбой и уйти? На время прекратить общение? Сейчас он, наверное, так и сделал бы, но тогда предпочел оставить все, как есть — не замечать взглядов, улыбок, намеков девушки. В надежде, что Кармела сама все поймет.

Не поняла.

Тот день, когда Алистер получил от Кармелы записку с предложением о встрече, он теперь считал худшим в своей жизни.

И опять же, оглядываясь на то, что случилось, Вэйден понимал, что вел себя как самый настоящий идиот. Самоуверенный и самодовольный, доверчивый малолетний идиот. Сейчас он поступил бы иначе, и уж точно не стал бы общаться с невестой друга наедине, а тогда... Тогда Алистер считал, что откровенная беседа и внятные, исчерпывающие объяснения могут многое решить и обязательно образумят Кармелу. Он даже записку уничтожил, как просила девушка.

Легко играть в благородство, когда не подозреваешь, чем это для тебя, в конечном счете, обернется.

Они встретились в академическом парке, на берегу окольцованного камнем старого зеркального пруда.

Зеленые стены аккуратно подстриженного цветущего тиса, укромно расположенные беседки, ажурные мостики, густые заросли шиповника — традиционное место свиданий всех адептов академии. Алистер и сам любил водить сюда своих девушек. Только вот в этот раз он пришел не на свидание. И Кармела — невеста друга, а значит, его девушкой не станет никогда. О чем он и сказал ей. Вернее, попытался сказать, но Мелла его не слушала. То есть, не слышала.

Кажется, он не сдержался, наговорил лишнего, был чересчур резок, откровенен и прямолинеен. На миг в глазах друарки полыхнула самая настоящая ненависть, но ее быстро сменили слезы. Кармела побледнела, заморгала часто-часто, развернулась, собираясь убежать, но внезапно оступилась. Пошатнулась, охнула, неловко взмахнув руками.

Вейдэн не дал ей упасть — успел подхватить, потянул к себе, поддерживая, и...

Легкие наполнил аромат цветущей вишни, хмельной, манящий, дурманящий. Голова неожиданно закружилась, поплыла, стало трудно дышать. А потом горячие податливые губы прижались к его губам — и вдруг показалось, что в мире нет ничего сладостнее и желанней этих губ. Ничего важнее.

Алистеру понадобилась вся его воля, чтобы прекратить это безумство.