Жена Тони

День Святого Валентина, 1944

Тони, дружище,

Надеюсь, мое письмо застанет тебя здоровым и счастливым. Как твой нос? Одним из преимуществ моей недолгой канцелярской работы на Дядю Сэма в Сан-Диего, прежде чем я получил почетную отставку, было анатомирование «Невады». Старушку списали в утиль и уже начали плавить. Твой кореш Эдсель Форд расчленил ее и железной дорогой отправил в Дирборн, штат Мичиган. Похоже, сталь, которую япошки разорвали в клочья, кое-чего все же стоит. Кто знает, однажды может оказаться, что ты рулишь нашей бывшей лоханкой, когда из нее наклепают автомобилей. Вот так насмешка судьбы! Наш Дядя Сэм бережлив. Боже, храни Америку!

Но прежде, чем подлодку пустили в расход, из нее вытряхнули все содержимое. У тех, кто этим занимался, должно быть, глаз как у орла, ибо – гляди, что они обнаружили в штурманской рубке. Твоя золотая цепочка, к сожалению, пропала, но амулет цел. Не знаю, как эти штуки называются у вас, католиков, но твой друг-баптист возвращает ее законному владельцу.

Искренне твой

Барни Гилли, отставной полковник ВМС США

P. S. Я открыл ювелирную лавку. Заходи в гости при случае! Эта новая золотая цепочка – мой тебе подарок.

Тони бережно развернул папиросную бумагу. К нему вернулся чудотворный медальон, который Чичи ему подарила в тот вечер, когда согласилась стать его женой. Вещица выглядела немного побитой, это правда, но защитить защитила, как Чичи и обещала. А теперь медальон снова с ним. Застегивая на шее блестящую новую цепочку, Тони перекрестился и понадеялся, что и в следующий раз Божья Матерь оградит его от бед.

В студии Б на радиостанции WJZ Чичи подбирала на пианино мелодию, негромко напевая рекламный куплет. Перед ней стояла коробка стирального порошка «Дас», и время от времени Чичи поднимала на нее глаза.

Самая популярная в штате сочинительница рекламных куплетов выпрямилась на табурете и уставилась на клавиши, мрачно сдвинув брови. Ей хотелось писать песни о жизни, а писать о стиральном порошке было трудно. Она порылась в сумке в поисках яблока, нашла – крепкое, зеленое, сорта «грэнни смит», – встала и подошла к окну. Глядя в окно, она до блеска отполировала яблоко о свой большой отложной воротник.

На Западной 42-й улице была автомобильная пробка, а дождь сыпался потоком серебристых кинжалов на Средний Манхэттен. Из-за обильных ливней переполненные уличные водостоки превратились в быстрые серые речки, через которые пешеходы перепрыгивали, аки горные козы. Дождь не мешал Чичи, он так же предвещал весну, как налитые почки на макушках деревьев в Брайант-парке, качавшихся туда-сюда на фоне неба нежно-зелеными волнами.

– Ну так что, готов куплет для мистера Кинга? – Энн Мамм Мара просмотрела листы с нотами в лотках. – Прости, не хотела тебя испугать.

Чичи в последний раз откусила от яблока.

– Просто я задумалась.

– Надеюсь, о стиральном порошке «Дас», потому что я не вижу здесь ничего нового, Чичи.

Ирландка Энн была сногсшибательной блондинкой с голубыми глазами и отлично смотрелась в своем наряде, состоявшем из свитера с юбкой, выдержанных в приглушенных желто-розовых тонах – цвет соленой тянучки. Впрочем, хотя Энн и одевалась как конфетка, отделом рекламных куплетов она руководила, что твой генерал. Еще ни разу она не срывала сроков готовности к эфиру.

– Готово, Энн, не волнуйся. Сейчас спою тебе. Называется «Дас! Если любишь его».

Руки Чичи запорхали по клавишам. Наигрывая мелодию, она запела:

Да-с! если любишь его,
Да-с! стирай хорошо,
Стирай его вещи в «Дас»-порошке,
И будет он верен только тебе!

ГАРМОНИЯ, ПОХОЖЕ НА КОЛОКОЛЬНЫЙ ЗВОН: Дас, Дас, Дас!

Да-с! так и надо,
Да-с! так всегда,
Да-с, если любишь,
Надейся на «Дас»!