Жена винодела

Женщины переглянулись и, ни слова более не говоря, направились к лестнице.

К тому моменту как перед главным домом остановился незнакомый черный автомобиль-купе, обе уже были на поверхности. Из машины вылез широкоплечий мужчина в новенькой немецкой офицерской форме и сверкающих сапогах. Заслоняясь от солнца, он огляделся, заметил Селин и Инес, и его губы под тонкими усиками искривились в улыбке. Селин замутило – она узнала гауптмана Рихтера, офицера, который в прошлом сентябре угрожал ей и лапал за грудь.

– А, – произнес Рихтер, и его улыбка стала шире, но не затронула маленьких темных глазок. Он захлопнул дверцу автомобиля и шагнул к женщинам. – Вас-то я и искал.

Селин изобразила приветливую улыбку:

– Здравствуйте, гауптман Рихтер.

– Итак, вы меня помните. Очень хорошо. – Замолчав, он покосился на Инес и снова переключился на Селин. – Где ваши мужья?

Селин колебалась, но врать смысла не имело – было очевидно, что мужчин дома нет.

– Уехали. Осматривать виноградник.

– Ждем их с минуты на минуту, – тотчас добавила Инес, и Селин с облегчением почувствовала, как она придвинулась вплотную. Теперь руки женщин соприкасались.

– Значит, – глаза Рихтера были направлены на Селин, – на данный момент мы одни.

– Чем мы можем вам помочь? – громко спросила Инес.

Офицер даже не взглянул в ее сторону, он по-прежнему смотрел только на Селин.

– Я просто хочу убедиться, что вы в курсе последних новостей. – В этот момент издалека послышался шум мотора, и через несколько секунд на дороге показался верный старый ситроен Мишеля, окутанный, как обычно, облаком вонючего выхлопа. Вздох облегчения, вырвавшийся у Селин, прозвучал, должно быть, достаточно громко, потому что глазки Рихтера сощурились. – О, как удачно, ваши мужчины вернулись. Я смогу поговорить сразу со всеми вами.

Ситроен, взвизгнув тормозами, остановился в каком-нибудь метре от них. У Селин екнуло сердце. Одновременно распахнулись дверцы, из-за руля выскочил Мишель, с пассажирского места – Тео.

– Чем мы можем вам помочь, гауптман Рихтер? – Голос Мишеля звучал ровно, но глаза смотрели с беспокойством и тревогой.

– А, месье Шово, вот мы и встретились снова. – Рихтер обернулся к Тео: – А вы? Вы муж этой еврейки?

Тео хмуро кивнул. Селин обхватила себя руками, внезапно почувствовав озноб, несмотря на летний зной.

– А вы тоже еврей? – продолжал Рихтер.

– Нет, конечно. – Ответ, быстрый и решительный, прозвучал как пощечина Селин, хотя ее муж сказал чистую правду. – Кроме того, – поспешно добавил Тео, – она еврейка только наполовину.

– Оправдываетесь за брак с полукровкой. – Рихтер хмыкнул, облизал губы и вновь повернулся к Селин: – Я приехал спросить, известно ли вам, что на этой неделе мы выдворили евреев из Шампани?

Селин плохо владела собой и боялась заговорить. Она взглянула на Мишеля, не сводившего глаз с Рихтера. Выражение его лица было абсолютно непроницаемым, и это внушало Селин страх. В неловкой тишине раздался голос Тео:

– Конечно, известно, но ведь это коснулось только евреев, рожденных за границей.

– Пока что. – Рихтер не сводил глаз с Селин.

– Я родилась во Франции, – дрожащим голосом проговорила Селин, и Рихтер опять хмыкнул.

– Поэтому вашего имени и не было у нас в списке. В этот раз. – Тут он повернулся к мужчинам: – Я просто хотел убедиться, что вы в курсе. Теперь оставляю вас.

Он молча повернулся, забрался в машину и с ревом укатил.

Молчание нарушил Тео.

– Какого черта! Что все это значит? – Он так свирепо глядел на Селин, как будто это она была виновата в визите Рихтера.

– Хватит, – тихо сказал Мишель и взглянул на Селин. – Лучшее, что мы сейчас можем сделать, – это не выказывать перед немцами ни страха, ни гнева.

– Но… – начал было Тео.

Мишель поднял руку:

– Этот Рихтер совершенно очевидно знает про Селин. Поэтому внимательно следим за любыми действиями в отношении евреев, рожденных во Франции. Договорились?

Селин и Инес согласно кивнули, а Тео все еще сердился.

– Пошли домой, Селин, – сказал он и, не дожидаясь ответа, взял ее за руку и повел к флигелю. Селин успела оглянуться через плечо и увидела хмурое лицо Мишеля, смотревшего им вслед.

Тео заговорил, как только они отошли от Мишеля достаточно далеко, чтобы он их не слышал.

– Почему этот немец так тобой интересуется?

Селин недоверчиво посмотрела на мужа:

– А что ты предполагаешь?

Тео не ответил. Его лицо покраснело, широко раскрытые глаза гневно пылали.

– Я думал об этом, и мне кажется, тебе надо уехать на юг. У Мишеля есть контакты в zone libre[22].

– Что? Нет. – Селин была ошарашена: откуда у Тео такие мысли? Раньше он ни о чем таком не упоминал. – Я не уеду.

– Но это же глупо. Там безопаснее.

– Сейчас, – парировала Селин, – опасно везде.

Они дошли до входной двери.

– Если Мишель говорит, что здесь ты будешь в безопасности, это еще не значит, что так оно и есть. Знаешь, он не имеет права решать за мою жену.

– Ты тоже не имеешь! – Селин перешла на крик. – Это моя жизнь, мы говорим о ней.

– Но речь не только о твоей жизни, но и обо всех наших, понимаешь? Твое пребывание здесь создает угрозу для всех нас. Из-за тебя все может обрушиться.