Женаты по договору (СИ)

Судьба очень интересно сыграла с ней партию. Дала отца с графским титулом графа, но лишенного состояния. Потом — мужа-сатрапа, купившего ее за деньги. Следом — полное равнодушие к своей персоне со стороны супруга и, как следствие, некое подобие побега в маленькое городишко, где она прозябала долгий пять лет под личиной бедной учительницы.

И вот — очередной кувырок через голову. Ей снова надо примерить роль блистательной графини. А под боком — все тот же муж, который уже не хочет договорных отношений. И который совсем не прочь показать, какими могут быть отношения между взрослыми мужчиной и женщиной.

— На ней не было корсета, — зачем-то говорит Аттавио вслух, сфокусировав взгляд на своем отражении в стекле окна, — А еще она не носит панталоны. Всего-то дело — задрать юбки да через стол перегнуть.

А следом — сжать мягкие бедра, прижаться пахом и вторгнуться в мягкую и тугую глубину на всю длину и двигаться, двигаться внутри, ловя пульсацию и спазмы внутренних стеночек….

Наклониться, чтобы сжать полные и мягкие груди, перекатывая соски через пальцы…

Целовать чувствительную кожу шеи под волосами и слушать, как девушка под ним стонет и всхлипывает от охватившего ее наслаждения…

Удерживать в своих руках, ласкать и оглаживать, пока та не поймает тот самый особый толчок, который отнесет ее в райский кущи и заставит кричать — бесстыдно и страстно, царапая ноготками гладкую поверхность стола… или сбившейся скатерти…

Но ему этого окажется мало и поэтому, перевернув свою жену, он будет целовать ее искусанные губы. Дрожащую шею. Голые плечи и груди. Впалый от недоедания животик и ниже…

Пока не накроет припухшие и влажные от ее собственных соков лепестки своими губами и не толкнется между ними языком, слизывая влагу — слегка солоноватую и пряную, но невозможно вкусную…

Уже собственным ртом снова довести ее до оргазма, а потом, разомлевшую, снова взять ее все на том же столе, чтобы наконец-то мощной струей излиться прямо внутрь, не беспокоясь о последствиях…

Бог-творец, о чем он только думает?! Как дошел до жизни такой?!

В ярости чертыхнувшись, Аттавио расстегивает брюки и сжимает головку твердого от неожиданных фантазий члена. Пара-тройка передергиваний — и белесое семя пачкает пальцы, вызывая неудовлетворенный и разочарованный рык.

Вот же дикость какая… Заниматься самоудовлетворением при живой и здоровой женщине в собственном доме! Когда такое было?! Разве что в юные годы. С возрастом его либидо поутихло (или же он просто научился его успешно контролировать), ну а с дамами у него так вообще проблем было с тех самых пор, как заимел какое-никакое состояние.

— Мираэль… — тихонько роняет Аттавио, прекрасно понимая, что сейчас он не хочет абы кого. Ему нужна она, его маленькая и нежная жена, запах которой так приятно щекочет ноздри, а прикосновение к гладкой коже заставляет желать большего.

Мираэль-Мираэль.

Красивое и мягкое имя. И при этом — уверенное. Мурлыкающее и отзывающееся вибрацией на губах.

Прямо как сама девушка, когда не сжимает свой аппетитный ротик в узкую полоску, а открыто отвечает поцелую.

Однако… становится непросто…

Что ж ему ожидать дальше? И, в первую очередь, — от самого себя?

Когда придет момент, когда он, не выдержав, буквально накинется на бедную девушку, напрочь сминая любое сопротивление и приличия?

Глава 14. Понимание

На следующий день, за завтраком, дворецкий чопорно вносит в столовую серебряный поднос и официально объявляет:

— Корреспонденция!

Увлеченная невероятно вкусной кашей на молоке и с увесистой ложкой джема сверху, Мираэль не обращает на это объявление никакого внимания, но мужчина неожиданно кладет перед ней небольшую стопочку разноцветных конвертиков и только потом — оставшееся перед графом.

— Слух о возвращении графини Тордуар разнесся быстрее саранчи, — усмехается Аттавио в ответ на недоуменный взгляд жены.

Отложив ложку, Мираэль берет в руки конвертики и перебирает. Большинство гербов на восковых печатях она узнает без труда, какие-то нет. Но всё это, несомненно, приглашения.

А вот Аттавио свою более внушительную пачку просто игнорирует. Он куда как с большим интересом наблюдает за озабоченной женой и скупо улыбается одними лишь уголками губ.

А ведь он, как обычно, раньше нее прикончил свой завтрак и уже пил кофе — крепкий, черный, без молока и сахара.

Посидев так несколько минут, Аттавио неожиданно встает и подходит к жене. Аккуратно вынимает из ее рук конверты, убирает с колен салфетку и под изумленный зеленый взгляд поднимает на ноги.

— Пойдем. Прогуляемся, — говорит он девушке, которая от удивления не перечит и не сопротивляется. Послушно идет следом. Наверх. На второй этаж, прямо в ее спальню.

— Куда? Зачем? — будто очнувшись, она тормозит пятками прямо перед дверью и в шоке хлопает ресницами. — Не надо!

— Не надумывай, — коротко оглянувшись, хмыкает Аттавио, без труда затаскивая ее в спальню. — Мы просто погуляем по городу.

— А?!