Женитьба дядюшки Жиля

Жиль связался с маршалом и сошёлся с ним на том, что заглянет в гости – да, к обеду. Обсудить новости. А там уже можно и к Мадлен.

Для поездки по городу Жилю вернули троих его подопечных оболтусов – они были радостны и довольны, рассказали, что их прямо на рассвете взяли присмотреть за раскапыванием руин на улице Доброй Хозяйки, и что там довольно быстро докопались до подвала. И что господин маршал сам лично спустился туда, запасы произвели на него большое впечатление, он приказал забрать бочки с порохом и кое-что ещё, и всем этим сейчас занимаются его люди и люди короля. Значит, король так или иначе в курсе.

В доме маршала Жиля встретили как героя вчерашней вылазки – что, и здесь уже слухи ходят? Или вчера кто-то из слуг видел, как он из мыши обратно в себя превращался, и потом всем рассказал? Да то ещё зрелище, если честно, сам бы ни за что не стал смотреть. А в жабу уже нужно было кого-то превратить, просто чесалось в одном месте.

Сестрица Катрин выглядела радостной и довольной, обняла его, усадила рядом и велела рассказывать. Жиль посмеялся – о чём рассказывать-то? Но Катрин было просто так с толку не сбить, она улыбнулась и сказала – о том, как сватался, конечно же, об остальном она уже слышала, и ещё потом послушает – вместе с Годфри, когда тот вернётся из дворца. А пока – когда ждать свадьбу? Как поживает госпожа де Кресси и её очаровательные дочери?

Что там - хорошо поживают, милостью племянника. Лионель очень помог со всей этой запутанной историей, и Жиль был ему весьма благодарен. Что же, выходит, от большой семьи есть и хорошее, а не только склоки и странности?

Зять явился к обеду, поцеловал сестрицу Катрин, оглядел Жиля, судя по всему – остался доволен. Рассказал, что из подвала господина Бернарда вынули весь порох и отправили в более подходящее для того пороха место, и остальные запасы оружия, включая пушку, тоже пригодятся. За Жан-Люка Кресси поручился граф де Февр – всё же, не бог весть как, но служит, свой человек, и попросил отпустить его. А младших и вовсе держать незачем – лопухи, своей головы нет, что старший скажет – то и делают. Поэтому всех троих решено отпустить, но – им запрещено лезть в дела вдовы их брата. А если Жан-Люк проигрывается в кости – так пусть сам и отвечает, и женщин не впутывает.

- А её дети? – уточнил Жиль.

Мало ли.

- А о детях ты там сам позаботься, сделай милость, - усмехнулся маршал.

Значит, нужно шевелиться. Перевозить их всех к себе и дальше.

Господин Бернард пришёл в себя, молчит, разговаривать отказывается. В преступных намерениях не признаётся, утверждает, что склад в подвале не его, он о нём знать не знал, и вообще дом принадлежит совсем другому человеку. Этого человека уже нашли, и ещё нашли людей, которые пытались ночью проникнуть в подвал снаружи, из-за городской стены по подземному ходу. Засада пока оставлена, кто знает – вдруг ещё кого черти принесут?

Значит, пока переводим дух.

Домой Жиль добрался верхом, и надо сказать – мальчишки смотрели на него ещё не как де ла Мотт, но уже и не как в начале. Неужели привыкли? Ну так то ли ещё будет.

Дома он отмахнулся от обеда, от его милости Котальдо, не стал отмахиваться только от лечебных процедур – старые и новые повреждения, если уж нет возможности их исцелить на месте, нужно хотя бы обезболить. И попросил де ла Мотта открыть портал.

В гостиной тихо и пусто – очевидно, все при делах. Жиль двинулся было наружу, чтобы подняться к Мадлен, но услышал её имя в разговоре за дверью. Говорила супруга здешнего управляющего, как там её? Госпожа Рокар. Дети ещё у неё противные. Младшие ничего, а старшие – видимо, в неё, а не в господина Рокара.

- Так у них в крови, у этих Саважей – прилепиться к кому-нибудь побогаче. Сами-то нищие, уже которое поколение с кучей детей – и нищие. Что брат её нашёл себе богатую невесту, что она сейчас – выгодного старого мужа. Принц-то – развалина ходячая, того и гляди концы отдаст, и кому всё достанется? Ей, конечно, и её невоспитанным девицам. Да и вообще, кто по доброй-то воле свяжется с таким страшным? Да ещё с хромым? Был бы Жако с соседней улицы – она и не глянула бы, а тут одно слово – принц, из Роганов! Ясное дело, невозможно такую выгоду упустить!

Жиль подумал, что ещё слово – и он уже выйдет и спросит у почтенной дамы, что она против него имеет, но – к своему счастью, сплетница вместе с товаркой удалилась по лестнице вниз. А Жиль пошёл наверх. И подумал, что он за последние дни успел отвыкнуть от этого вот – «старый и страшный».

На третьем этаже в целом было тихо. Голоса доносились из детской – кажется, там вся милая компания. Жиль прислушался. Говорила Аделин.