Женщина-кошка

Мужчина перепрыгнул через поручни и, соскочив на шаткую пристань, быстро подошел к Актане.

– О, лучезарный Ра! Неужели это она сделала с тобой такое?

Он оглянулся назад, на кошку, которая преспокойно сидела на поручнях и, не обращая ни на кого внимания, умывалась.

– Н-нет, – ответила Актана. Она протерла глаза и, словно только что очнувшись от глубокого сна, огляделась вокруг. – Я... О нет!

Ее глаза расширились от ужаса.

– Я же должна быть в храме! Я... Ох, Илис убьет меня!

Она уже собиралась бежать прочь, как моряк схватил ее за руку.

– Подождите! – сказал он, мягко, но решительно поворачивая ее к себе лицом. – Вы сказали «Илис». Ведь вы говорите о главной жрице?

– Да, – ответила Актана и сокрушенно закачала головой. – О, что я натворила! Что же я натворила! Мне даже страшно подумать, что она со мной сделает!

– Жрица? Никто из дочерей Бастет никогда не причинит зла своей младшей сестре!

– Бастет? – печально переспросила Актана. – Я ничего не знаю о Бастет. Илис служит Повелительнице зверей. Но главным образом служит самой себе. И когда она узнает, что я ушла...

Актана залилась слезами. Египтянин растерянно смотрел на нее. Затем он перевел взгляд на высящиеся над островом горы, а мгновение спустя Актана смотрела туда же. На склонах Каллисте лежала густая серая пелена. Храм Повелительницы зверей, обычно такой светлый, хорошо заметный с любого конца острова, сверкающий, как белый камушек в зеленой оправе гор, теперь нельзя было различить сквозь зловонный туман, окутавший остров.

– Что-то страшное происходит здесь сегодня, – пробормотал моряк (кошка, сидевшая на корабле, утвердительно мяукнула в ответ). – Я уже много лет плаваю на этот остров. И судя по тому, что здесь происходит в последние годы, боги покинули эту землю.

Он обернулся к Актане:

– Ты сказала, что служишь главной жрице этого острова, но настоящая жрица не должна внушать такой страх своим прислужницам. Богиня оставила этот остров, дитя мое. Если же Она все еще здесь, то Она страшно гневается.

Он указал на облака дыма, висящие на вершинах гор.

– Богини, моей страны выражают свой гнев иначе, они говорят на другом языке, но я не собираюсь оставаться здесь, чтобы услышать, что же хочет этим сказать ваша богиня.

Он мягко дотронулся до плеча Актаны:

– Батта – священное животное богини, которую почитают в моей стране. Она сопровождает меня во всех путешествиях, и я всегда возвращался домой из самых опасных плаваний. То, что она привела тебя сюда, не может быть случайностью.

Выражение его лица смягчилось.

– У меня есть дочь примерно твоего возраста. И я не хотел бы, чтобы она оставалась одна в храме, который оставила его Хозяйка.

С корабля послышались встревоженные голоса:

– Мальтан! Мы пропустим попутный ветер!

Мальтан кивнул в ответ.

– Да, я иду, иду! – крикнул он и вновь обратился к Актане: – Я обещаю, что доставлю тебя целой и невредимой на Кефтиу. Там у нас следующая остановка. Ни один человек на моем корабле не дотронется до тебя даже пальцем. Я прослежу за этим. И Батта тоже не даст тебя в обиду.

Актана задумалась. Она с сомнением оглянулась на храм Повелительницы зверей...

Нет, храм Илис! Кем бы ни был этот мужчина, ему нельзя отказать в проницательности. Она знала, что сказанное им – абсолютная правда. Повелительница не могла быть довольна тем, что делает Илис. Актана еще раз оглядела свою рваную одежду и вновь подняла глаза на Мальтана.

– Если я отправлюсь с вами... – начала она, но запнулась на середине фразы и замолчала.

Мальтан тут же помог ей и сам закончил мучивший Актану вопрос, который она не решилась задать:

– Что с тобой будет?

Актана молча кивнула.

– По тебе видно, что ты уже получила хорошее образование. Полагаю, ваша госпожа хотя бы об этом заботилась. Ты будешь учиться вместе с моей дочерью. У меня всего один ребенок. Люди говорят, что это наказание за что-то, но теперь я вижу: Богиня, конечно, была права, дав мне одного ребенка. Она-то знала, зачем это нужно.

– Мальтан!

– Нам пора отправляться в путь! – Мальтан быстро вскочил обратно на борт корабля. Батта, песчаная кошка, все так же сидела на поручнях и не сводила глаз со стоящей внизу Актаны. – Если ты плывешь с нами, поднимайся на корабль, – сказал египтянин и протянул руку девушке.

Она последний раз взглянула на храм, который оставляла навсегда, и взобралась на борт.