Женщина модерна. Гендер в русской культуре 1890–1930-х годов

В урбанистических штудиях гендерный аспект творчества играет определенную роль и во многом связан не только с особенностями восприятия автором определенной местности и отбором полученных впечатлений для конструирования художественного пространства и описания литературных персонажей, но и с родом литературы, к которому принадлежит тот или иной «конструкт» авторского вымысла. Для поэтических произведений продуктивным, на наш взгляд, является методология, предложенная К. Эконен в третьей части ее исследования «Творец, субъект, женщина: Стратегии женского письма в русском символизме», где разбирается, каким образом и в каких пространствах локализуется «целостный, фемининный, декадентско-модернистский и солипсический лирический субъект»[1004] сонетов Людмилы Вилькиной из цикла «Мой сад». Подход Эконен базируется на работе Ю. М. Лотмана «Структура художественного текста», а сама исследовательница стремится показать, каким образом при создании в произведении пространственной модели мира находят свое отражение внепространственные характеристики, в случае Вилькиной связанные с «эстетическими проблемами: с конструированием авторской субъектности и поисками позиции в пространстве символизма». В результате «позиция лирического субъекта в различных пространствах оказывается позицией в эстетическом дискурсе»[1005] эпохи.

Для прозаических произведений, посвященных теме города, такой подход тоже является плодотворным, однако, если принять во внимание установку Анциферова, для которого город представлял особое пространство, вбирающее не только исторический, политический, социальный, но и художественный опыт, то анализ процессов, происходивших в городе в определенную эпоху, а также их отголосков, попавших в литературное произведение, нуждается в комплексном подходе. Эстетический дискурс времени в данном случае есть не что иное, как часть монументального полотна жизни города, обрисованного писателем. Особая роль при изучении прозаического произведения должна отводиться в первую очередь героям, бытие которых разворачивается на его страницах и от лица и/или с точки зрения которых ведется повествование, а также специфике тех городских местностей или отдельных локусов, на которых автор сосредоточивает свое внимание. Гендерный аспект в этом случае заключается в особенностях того, как видит пространство писатель или писательница.

В настоящей работе наше внимание будет обращено главным образом к восприятию пространства одного и того же города писателем-мужчиной (Константином Вагиновым) и писателем-женщиной (Лидией Чуковской) близкого возраста.

Константин Константинович Вагинов, родившийся в 1899 году, был другом сына К. И. Чуковского Николая, совместно с которым преподавал литературное мастерство на заводе «Светлана» в 1930-е годы[1006]. Вагинова и Чуковского-младшего связывал общий знакомый — Н. П. Анциферов, учитель последнего в Тенишевском училище, поддерживавший с ним связь всю жизнь, о чем свидетельствует, например, письмо Анциферова, датированное 1944 годом, где он тепло вспоминает свою работу в Тенишевском училище, а также своего ученика — Н. К. Чуковского[1007]. С Лидией Корнеевной Чуковской, сестрой Николая, родившейся в 1907 году, Вагинов мог встречаться, но читать ее прозаические художественные произведения ему не довелось: писатель скончался в 1934 году, тогда как Чуковская приступила к написанию своей знаменитой повести «Софья Петровна» только в 1938–1939 годы. Оба автора, Вагинов и Чуковская, посвятили свои произведения Ленинграду[1008], их тексты наполнены приметами времени, в них поднимаются вопросы, характерные для до— и постреволюционного периодов российской истории, и пространство города занимает в творчестве этих авторов одно из ведущих мест. Однако урбанистическое своеобразие локуса, как мы в дальнейшем покажем, определяется писателями по-разному.