Женщина модерна. Гендер в русской культуре 1890–1930-х годов

Пожалуй, единственным исключением в художественном мире Куприна — в связи со всем вышесказанным — можно счесть повесть «Гранатовый браслет», в которой мужчина и женщина меняются местами: именно мужчина, а не женщина оказывается способен на подлинную и единственную любовь. Представляется, что в этом произведении традиционные для натурализма и естественно-научного дискурса идеи о полигамности мужчины подвергаются пересмотру, а мужчина предстает как носитель традиционной, высокой, платонической, исключительной любви, ставшей смешной и нелепой в эпоху «проблемы пола» и модных естественно-научных концепций. Однако неслучайно и то, что в повести символом подлинной любви выступает старинное женское украшение, а красный цвет граната указывает на неизбежность трагической развязки и смерти для всякого, кто познал такую любовь. Уникальность этой повести в творчестве Куприна (а возможно, и причина ее непреходящего успеха у читателя) заключается в том, что она показывает, насколько оригинальным остается ее автор в своем художественном методе и трактовке любви, сочетая наследие романтизма и современные ему интеллектуальные штудии.

Итак, Куприн видит мир трагически расколотым надвое — на «мужское» и «женское». При этом особенности изображения «мужского» преимущественно как чувственного, слабого перед женской телесностью, неверного, и «женского» как духовно сильного, стойкого, способного к высокой любви — в художественном мире Куприна обусловлены рядом современных ему концепций. Во-первых, в изображении взаимоотношений женщины и мужчины он часто следует романтическим сценариям; во-вторых, он ориентируется на эстетическую программу натурализма (русская версия «золаизма») — и, как следствие, опирается на современный ему естественно-научный дискурс, в котором мужчина и женщина наделены разной сексуальностью. Для Куприна эта «разность»[555] фатально предопределена полигамностью мужчины, не способного соответствовать ожиданиям женщины, наделенной цельностью и силой чувства. В таком взгляде на «мужское» и «женское» Куприн отчасти смыкается с Форелем, высказавшим идею о том, что причиной «фатальной» для современного общества половой распущенности является свойство мужского полового возбуждения — стремление к переменам. В то же время трактовка «женского» в купринских произведениях вполне родственна его пониманию в символистском дискурсе — например, представлениям З. Н. Гиппиус о «зверебожестве» женщины. Именно на такой амбивалентности фемининного в культуре Серебряного века акцентирует внимание К. Эконен: «…либо ‹…› божественное (недостижимое, высшее), либо ‹…› звериное (материальное и природное) существо»[556].

Если воспользоваться идеями М. Фуко о том, что при переходе к капитализму часть регулирующих и карательных функций в сфере сексуальности переходит от государства в руки профессионалов, то следует признать: в российском нерасчлененном интеллектуальном пространстве начала ХХ века такими профессионалами оказались журналисты, репортеры, критики, писатели. Одним из них был Куприн. Взгляд на купринскую прозу как на эстетический и социокультурный феномен модерна позволяет пересмотреть его литературную репутацию «рассказчика» и глубже понять взаимосвязи художественного метода писателя с идейным полем его эпохи. В частности, разработка им темы соотношения «мужского» и «женского» позволяет не только говорить об органичной включенности его текстов в дискурсивное пространство эпохи модерна, но и увидеть попытки подвергнуть пересмотру (прежде всего, в повести «Гранатовый браслет») биологические и социологические аспекты взаимоотношений мужчины и женщины и разделения маскулинных и фемининных ролей, представленные в трудах Толстого, Фореля, Вейнингера. Таким образом, проза Куприна демонстрирует как следование гендерному дискурсу эпохи, так и спор с ним.

А. С. Андреева Конструирование женской субъектности в романе Анны Мар «Женщина на кресте» [557]

В 1910-е годы значительно увеличивается число женских журналов и женщин-авторов, которые получили возможность регулярно зарабатывать, публикуясь в прессе, а беллетристика становится важной частью структуры женских журналов. В это время именно женщина — самый популярный автор, согласно данным библиотек (речь идет о романе А. А. Вербицкой «Ключи счастья», 1913)[558]. Популярность писательницы Анны Мар была во многом инерционной благодаря приросту читательской аудитории и выдвижению женщин-писательниц в центр поля литературы. В 1911 году Мар переезжает в Москву и начинает активно печататься в женской прессе. Среди журналов, в которых периодически публиковались рассказы Мар, — «Женская жизнь», «Мир женщины», «Журнал для женщин». Заработок от работы в прессе составлял значительную часть ее дохода.