Женщина – не мужчина

– Я должна уйти из дома, – сказала Дейа Саре, когда они устроились в своем обычном уголке. – Можно пожить у тебя?

– А как же все, о чем мы говорили? Побег – это не выход.

– Но ты-то сбежала! И теперь живешь как человек. Ты же сама мне твердила: прими решение, прими решение! Так вот оно – мое решение!

Сара вздохнула:

– Я потеряла невинность и боялась за свою жизнь. Обстоятельства были совершенно другие. Но ты – ты-то ничего плохого не сделала!

Дейа видела, что тетя едва сдерживает слезы.

– Если уйдешь, потеряешь сестер. Может, если бы я осталась, Исра до сих пор была бы жива!

– Не говори так! Ты в маминой смерти никак не виновата. Во всем виноват только он. Он и тета! Ну не сбежала бы ты – и что бы с тобой стало? Вышла бы замуж, нарожала штук пять-шесть детей. И меня, если я не сбегу, ждет та же участь. Надо уносить ноги, пока не поздно!

– Нет! Ты должна набраться мужества и биться за свои мечты.

– Тета никогда не позволит мне…

– Послушай, – перебила ее Сара. – Ты мечтаешь поступить в колледж, сама строить свою жизнь – прекрасно. Так давай, вперед! Не хочешь замуж? Не надо. Упрись и откажись. Имей смелость постоять за себя. Порвать с семьей – не решение. Побег – это трусость, и ты будешь жалеть о ней всю оставшуюся жизнь. Вдруг ты никогда больше не увидишь сестер? Никогда не увидишь их детей? Неужели ты этого хочешь? Прожить жизнь изгоем? Есть более разумный путь, Дейа. И тебе не придется терять всех родных.

«Сара не понимает, – подумала Дейа. – Она забыла, каково это». В Фаридином доме Дейа не добьется ничего и никогда. Легче самой себе ногу отпилить.

– Тогда я просто выйду замуж, – сказала она. – Вырвусь из дома и начну все с чистого листа.

– Для этого необязательно выходить замуж. Ты сама это знаешь.

– Тогда скажи, что мне делать? Ну, скажи же! Я пришла к тебе, потому что думала, что ты поможешь мне сбежать. Но ты меня только запугиваешь. – Она вскочила. – А я-то думала, ты хочешь мне помочь…

– Я и хочу! – Сара схватила ее за руку. – Я просто говорю тебе то, чего мне в свое время никто не сказал – и очень жаль. Побег не решит проблему.

– А что решит?

– Это вопрос к тебе. Отбрось все страхи и тревоги и прислушайся к ясному голосу, который звучит у тебя в голове.

– У меня в голове каких только голосов не звучит! И один другому противоречит! Как мне понять, который из них слушать?

– Ты поймешь, – ответила Сара. – Есть у тебя любимое дело, которое приносит умиротворение? Вот и погрузись в него на какое-то время. И ответ придет. Сам собой. А насчет Фариды – ну хоть попытайся! Что ты теряешь?

Дейа сверкнула на нее глазами, развернулась и устремилась к двери. Неужели Сара до сих пор не догадалась, что Дейа ничегошеньки понять не может – даже узнав всю правду о родителях? Наверное, самостоятельные решения ей просто не по силам. Столько дум передумала – а проку-то, если у нее даже мысли не возникло, что ее мать не просто умерла, а была убита! У Дейи внутри все содрогнулось от стыда, перевернулось от осознания своей глупости. Все эти годы она считала, что Исра не любила своих дочерей. Как твердо она была в этом уверена – и как чудовищно ошибалась! Как же теперь самой себе доверять?

Фарида Весна 1997 года

В марте зацвели платаны, растущие по обеим сторонам Семьдесят второй улицы, а землю под ними усеяли желтые пятна одуванчиков. Саре оставалось учиться в школе всего пару месяцев. Скорость, с которой летело время, повергала Фариду в панику, которую не получалось заесть никакой едой. Она по полдня просиживала за кухонным столом с телефонной трубкой в руке и жаловалась Умм Ахмед: не спешат женихи к Саре, ну что за напасть! Но, по крайней мере, она перестала бояться, что дочь проклята. Зимой она водила Сару к джинн-шейху на Восемьдесят шестую улицу. В былые времена она и в гости к Умм Ахмед боялась идти, а теперь ради дочери готова была отмахать не один квартал. «Вот он, материнский долг, – думала Фарида. – Не сидеть сложа руки да улыбаться, а делать для своего ребенка все, что можешь». В затемненной комнате джинн-шейх прочитал над Сарой заклинание, чтобы проверить, не проклята ли она. А потом повернулся к Фариде и объявил, что никаких следов злого духа не обнаружил.

Однажды Фарида, как обычно, сидела на кухне напротив Исры и Надин, начинявших виноградные листья.

– Я просто не понимаю, чего им всем надо! – говорила она в трубку, пальцами разламывая скорлупу фисташки. – Кожа у Сары светлая, волосы мягкие, сама как тростиночка. Умеет готовить, прибирать, гладить, шить. Да господи боже, она же единственная девушка в целой семье мужчин! Можно сказать, всю жизнь готовилась в жены!