Женщина опасного возраста

– А вы бы что сказали о человеке или кто там она, кто хочет занять ваше законное место? Вот то и думаю, – всё-таки заставила её присмотреться, и Лена в категоричной форме заявила, – и тут сразу ясно, что ей вечно доставалось меньше, чем другим. Знаете, бывают такие чересчур щепетильные люди, которые не могут взять пирожок с общей тарелки, пока не убедятся, что все в комнате уже получили свой кусок. И дети их получили, и старики какие-нибудь. И все голодные в округе. Так вот, Федора явно из этой серии. Упёртая ханжа.

И Лена вызывающе посмотрела на меня, словно предлагая – давай, обвини меня в чёрствости, но я отбила мяч с подвохом.

– И теперь бедная вечно голодная Федора решилась взять реванш? Интересная мысль.

Да, Лена не могла похвастать приятным нравом, и я могла бы запросто плюнуть на планы спасения – в конце концов, я не обязана ввязываться, но выразительное лицо Федоры действительно зацепило. Захотелось разобраться, в чём секрет.

– Боюсь, мне придётся поторчать у вас дома, чтобы поймать призрака. Пообщаться со всеми.

– О, это будет занятно, вы только не пугайтесь. Встряска нашему домашнему болоту точно не повредит. Поехали?

В их шикарной квартире повсюду были её портреты – полупрозрачные акварели очень удачно передавали отстранённость и холодность идеальной внешности, и притом рядом ни разу не изобразили никого из семьи. Она уловила мой удивлённый взгляд.

– А это не я на рисунках! Представляете, муж где-то нашёл целую коллекцию, они старинные и вообще не ясно, кто это, но сходство поразительное, конечно. Мне нравится на них смотреть и воображать себя потомком древнего аристократического рода.

Лена отпустила няню, вернувшуюся с прогулки, и девочка с живыми глазами теперь хитро смотрела на нас, обдумывая, что бы это значило. Алёнка не удовлетворилась сообщением, что я подруга мамы, и принялась за допрос. Давно ли мы знакомы? Зачем пришла? Знаю ли я папу? Знает ли он меня?

Изобилие вопросов к случайной женщине в доме выдавало беспокойство ребёнка, а она всё продолжала рыть землю, и мне пришлось даже сделал знак Лене, чтобы она не останавливала дочь, заподозрив, что это уже перебор.

Заключив, что она полностью выпотрошила гостью и исчерпала свой проверочный список, Алёнка умолкла и наклонила голову в размышлении. Дико странное поведение для девочки её возраста, но это ещё были цветочки по сравнению с тем, что выкинул папа.

Вернувшийся с работы Царёв сухо клюнул жену в щёку и недоверчиво уставился на меня, мучительно соображая, зачем я здесь, но не удостоил ни единым вопросом и скрылся в кабинете, прикрыв за собой дверь. Лена была явно задета нарочитым равнодушием и отчаянно покраснела, но сжала губы и постучалась к нему. Он глухо спросил, что надо.

– Может быть, ты выйдешь к нам?

– А что случилось? – Царёв недовольно распахнул дверь и снова бросил на меня встревоженный взгляд.

– Познакомься, это Юля. Я пригласила её переночевать у нас, ты же не против?

– Очень приятно, и нет, не против, – он уже хотел захлопнуть дверь, но Лена его опередила, положив руку на витраж.

– Ты будешь ужинать с нами?

Я уже приготовилась, что он пошлёт нас лесом, но Царёв зло прищурился и неожиданно кивнул.

Никогда не видела таких семейных ужинов: сидят по струнке, никто не смотрит в телефон или телевизор, ребёнок озадаченно переводит взгляд с одного лица на другое и все сокрушительно молчат, размеренно цокая вилками.

Когда я уже решила, что Царёв будет всю дорогу делать вид, что меня и всех остальных не существует, он вдруг прервал тишину.

– Вы, кажется, Юля?

– Да.

– А я не мог видеть вас раньше? Знакомое вроде бы лицо. Может, вы бываете в Москва-Сити? У меня там офис.

Когда он отбросил презрительную маску и стал разговаривать по-человечески, то оказалось, что с ним вполне можно ладить.

Сколько ни пыжилась, не углядела хотя бы дуновения тёмных сил, а ведь ужин затянулся и солнце уже село, окутав всю квартиру, коридоры и многочисленные закутки почти осязаемым мраком. Последним ярко освещённым пятном остался обеденный стол с люстрой над центром, выхватывающий из темноты купол тёплого света.

В этом оазисе люди чувствовали себя в безопасности, но инстинктивно ёжились, покидая круг – первобытный страх легко оживает в ночи. Зря они боялись, именно сегодня их жилище определённо не привлекло никого из тех, кого стоило бы опасаться, хотя приманка тут как тут. Впрочем, вряд ли они бы поверили мне.

Царёв так и не вспомнил, где мы пересекались, но это не помешало ему болтать со мной, как с закадычным другом. Нет, я не использовала никаких особых приёмов по очаровыванию, просто слушала, раскрыв рот, часто и этого достаточно.

Ребёнок зверски зевал, но мужественно сидел за столом, пользуясь занятостью взрослых, а вот Лена… Точно кочергу проглотила – прямая спина и напряжённые мускулы лица кричали о страдании, но Царёв предпочитал не замечать.

Неловкая пауза повисла от пустяковых Алёнкиных слов:

– А тётя Юля сможет найти мою другую маму? Ей очень плохо.

Казалось, Лена сейчас задохнётся.