Женщина справа

– Скажешь тоже! Представляешь, мне не дали посмотреть досье с Рамирес-стрит, которые департамент ревностно хранит, но у меня был случай детально изучить то, что было в офисе окружного прокурора. Расследование велось спустя рукава с начала и до конца. Вы с Тревором Фадденом были в сговоре. Вы ничего не сделали, чтобы открыть правду.

– Ты не дал мне закончить. Мы вели расследование пунктуально… до некоторой точки.

– Что это, собственно говоря, значит?

– Я тебе уже объяснил, что готов сказать все, что знаю, и нет надобности играть злого копа! Расследование началось с чистого листа. Коупленду и мне удалось установить точную хронологию последних часов актрисы: момент, когда она вышла со студии, ее встреча с мужчиной в ресторане на Голливудском бульваре, последний раз, когда ее видели выходящей из своего дома…

– Уилсон и я тогда допросили одну из соседок.

– Знаю, я помню ваш рапорт. Коупленд хотел направить все наши поиски на мужчину из «Голубой звезды». Его многие заметили, и был составлен хороший детальный фоторобот.

– Хороший детальный? В рапорте из офиса окружного прокурора говорится совсем не это.

– Портрет был годен к использованию, можешь быть в этом уверен: мы добились исключительной точности, как, впрочем, и всегда.

– Но почему же его не опубликовали в газетах? У меня тогда к нему не было доступа. Ни у меня, ни у большинства парней из управления.

– Примерно через десять дней после исчезновения этой девушки Коупленда вызвали в офис Финли. Когда он оттуда вышел, он выглядел на редкость глупо, я никогда его не видел таким. Он просто объяснил мне, что надо пересмотреть порядок приоритетов.

– И мужчина, которого вы разыскивали, больше не…

– Все было предельно ясно: он не был заинтересован в исчезновении Бадина. Представляешь себе, я ошалел и попросил у него объяснить. Коупленд завелся с полуоборота и выпроводил меня со словами: «Послушай, если ты хочешь иметь в «доме» хоть какое-то будущее, вбей себе в башку: наша работа состоит в том, чтобы подчиняться, а не умничать».

– Я будто слышу его самого.

– Я был молодым, честолюбивым, я послушался. Нас заставили выпустить лучший след. Я был достаточно умен, чтобы никогда больше не заговаривать об этом с Джерри.

– Вот дерьмо! Какие у Финли могли быть неприятности за то, что заставил его упустить этот след?

– Ничего особенного ему не было. Ты, должно быть, слышал кучу всяких сплетен про Коупленда, но о нем – ничего.

– О чем ты таком говоришь?