Читаем Женщина в белом полностью

It was, by my watch, nearly an hour and a half from the time of our leaving the station before I heard the sound of the sea in the distance, and the crunch of our wheels on a smooth gravel drive.Часа через полтора я наконец услышал, как колеса мягко зашуршали по гравию. Гул морского прибоя раздавался совсем неподалеку.
We had passed one gate before entering the drive, and we passed another before we drew up at the house.Мы проехали одни ворота, потом вторые и остановились перед домом.
I was received by a solemn man-servant out of livery, was informed that the family had retired for the night, and was then led into a large and lofty room where my supper was awaiting me, in a forlorn manner, at one extremity of a lonesome mahogany wilderness of dining-table.Меня встретил ливрейный слуга, уже успевший снять свою парадную одежду. Он доложил мне, что господа легли спать, и провел меня в огромную роскошную столовую, где на конце огромного пустынного стола ждал меня одинокий ужин.
I was too tired and out of spirits to eat or drink much, especially with the solemn servant waiting on me as elaborately as if a small dinner party had arrived at the house instead of a solitary man.Я был слишком измучен, чтобы есть и пить с удовольствием, тем более что слуга прислуживал мне так, как если бы перед ним сидело целое общество, а не я один.
In a quarter of an hour I was ready to be taken up to my bedchamber.Через четверть часа я встал из-за стола.
The solemn servant conducted me into a prettily furnished room-said,Слуга провел меня наверх, в нарядную комнату, торжественно произнес:
"Breakfast at nine o'clock, sir"-looked all round him to see that everything was in its proper place, and noiselessly withdrew.- Завтрак будет подан в девять часов, - и, удостоверившись, что все в порядке, бесшумно удалился.
"What shall I see in my dreams to-night?" I thought to myself, as I put out the candle; "the woman in white? or the unknown inhabitants of this Cumberland mansion?""Что мне сегодня приснится? - подумал я, задувая свечу. - Женщина в белом или незнакомые обитатели пышного кумберлендского дома?"
It was a strange sensation to be sleeping in the house, like a friend of the family, and yet not to know one of the inmates, even by sight!Так странно было засыпать под этим кровом, где я еще никого не знал!
VIVI
When I rose the next morning and drew up my blind, the sea opened before me joyously under the broad August sunlight, and the distant coast of Scotland fringed the horizon with its lines of melting blue.Когда наутро я проснулся и распахнул ставни, передо мной под ярким августовским солнцем радостно искрилось море и далекие берега Шотландии обрамляли горизонт голубой дымкой.
The view was such a surprise, and such a change to me, after my weary London experience of brick and mortar landscape, that I seemed to burst into a new life and a new set of thoughts the moment I looked at it.Этот чудесный вид был такой неожиданной переменой после мрачных кирпично-каменных пейзажей Лондона, что я мгновенно почувствовал себя обновленным.
A confused sensation of having suddenly lost my familiarity with the past, without acquiring any additional clearness of idea in reference to the present or the future, took possession of my mind.Смутное ощущение полной оторванности от прошлого, без всякого ясного представления о будущем овладело мной.
Circumstances that were but a few days old faded back in my memory, as if they had happened months and months since.Все, что случилось еще так недавно, казалось, произошло много месяцев назад.
Перейти на страницу:

Все книги серии The Woman in White - ru (версии)

Похожие книги

Нарратология
Нарратология

Книга призвана ознакомить русских читателей с выдающимися теоретическими позициями современной нарратологии (теории повествования) и предложить решение некоторых спорных вопросов. Исторические обзоры ключевых понятий служат в первую очередь описанию соответствующих явлений в структуре нарративов. Исходя из признаков художественных повествовательных произведений (нарративность, фикциональность, эстетичность) автор сосредоточивается на основных вопросах «перспективологии» (коммуникативная структура нарратива, повествовательные инстанции, точка зрения, соотношение текста нарратора и текста персонажа) и сюжетологии (нарративные трансформации, роль вневременных связей в нарративном тексте). Во втором издании более подробно разработаны аспекты нарративности, события и событийности. Настоящая книга представляет собой систематическое введение в основные проблемы нарратологии.

Вольф Шмид

Языкознание, иностранные языки / Языкознание / Образование и наука
Собрание сочинений в пяти томах (шести книгах) Т. 5. (кн. 1) Переводы зарубежной прозы
Собрание сочинений в пяти томах (шести книгах) Т. 5. (кн. 1) Переводы зарубежной прозы

Том 5 (кн. 1) продолжает знакомить читателя с прозаическими переводами Сергея Николаевича Толстого (1908–1977), прозаика, поэта, драматурга, литературоведа, философа, из которых самым объемным и с художественной точки зрения самым значительным является «Капут» Курцио Малапарте о Второй Мировой войне (целиком публикуется впервые), произведение единственное в своем роде, осмысленное автором в ключе общехристианских ценностей. Это воспоминания писателя, который в качестве итальянского военного корреспондента объехал всю Европу: он оказывался и на Восточном, и на Финском фронтах, его принимали в королевских домах Швеции и Италии, он беседовал с генералитетом рейха в оккупированной Польше, видел еврейские гетто, погромы в Молдавии; он рассказывает о чудотворной иконе Черной Девы в Ченстохове, о доме с привидением в Финляндии и о многих неизвестных читателю исторических фактах. Автор вскрывает сущность фашизма. Несмотря на трагическую, жестокую реальность описываемых событий, перевод нередко воспринимается как стихи в прозе — настолько он изыскан и эстетичен.Эту эстетику дополняют два фрагментарных перевода: из Марселя Пруста «Пленница» и Эдмона де Гонкура «Хокусай» (о выдающемся японском художнике), а третий — первые главы «Цитадели» Антуана де Сент-Экзюпери — идеологически завершает весь связанный цикл переводов зарубежной прозы большого писателя XX века.Том заканчивается составленным С. Н. Толстым уникальным «Словарем неологизмов» — от Тредиаковского до современных ему поэтов, работа над которым велась на протяжении последних лет его жизни, до середины 70-х гг.

Антуан де Сент-Экзюпери , Курцио Малапарте , Марсель Пруст , Сергей Николаевич Толстой , Эдмон Гонкур

Языкознание, иностранные языки / Проза / Классическая проза / Военная документалистика / Словари и Энциклопедии