Женщина в древнем мире

В этой песне шумерская мать, жившая четыре-пять тысячелетий назад, выражает те же чувства, что и нынешняя. Только у матери в древности, которая не могла рассчитывать на помощь детских врачей с высшим образованием, а лишь на колдунов и на амулеты, было больше оснований для беспокойства, чем у современной. Против многих болезней люди были бессильны. Винили в них демонов и таинственные существа. Древнеегипетская колыбельная отчетливо выражает этот страх перед ними:

Сгинь, сгинь, приходящий из темноты!

Ты прокрался сюда, чтобы поцеловать мое дитя?

Я тебе не позволю его целовать!

Ты явился, чтобы ему навредить?

Я тебе не дам ему вредить!

Ты пришел его взять себе?

Я тебе не дам его взять себе!

Родившись на свет, младенец ничего не различает. Лишь через шесть недель в его глазах зажигается светлая искорка, и он впервые с удивлением смотрит на мать. Лицо его начинает что-то выражать, он впервые улыбается. Мать улыбается в ответ. Великая поэтесса древности Сапфо с острова Лесбос около 600 г. до н. э. воспела это счастливое чувство:

У меня ли девочка

Есть родная, золотая,

Что весенний златоцвет —

Милая Клейда!

Не отдам ее за все

Золото на свете[43].

Когда младенец открывает глаза, взрослые кажутся ему гигантами или богами; мать — божество любимое, отец — божество грозное. Стоит ли удивляться, что образ материнского божества оказывается в центре древнейших религий.

Материнское молоко, молоко небесное и молоко кормилицы

Ребенок создан из крови матери — мы говорим о кровном родстве. Согласно представлениям древних, после рождения ребенка кровь превращается в молоко. В материнском лоне ребенок формируется, но лишь благодаря материнскому молоку крохотное нечто становится человеком. Древние считали, что ребенку через молоко передается физическая и психическая материнская сила, отсюда также их вера, что цари и герои были вскормлены небесным молоком. Молоко из груди богини обеспечивало будущему царю или фараону совершенно иную, божественную жизнь, одновременно наделяя его силой, чтобы выполнять свою задачу властителя в этом мире.

Молоко играло значительную роль как в питании, так и в религиозных представлениях первобытных народов. У арабов слово «батен» означало одновременно и «грудь» и «чрево». Тем же словом обозначались родство. племя и род. Существовало родство кровное и молочное. Кровными родственниками были все члены племени. молочными — лишь вскормленные одной и той же грудью. Предложить грудь значило предложить родство. отвернуть ее — отказаться от родства.

Кормление грудью продолжалось не менее трех лет — такую «роскошь» могли себе позволить только бедные женщины. Это помимо всего позволяло продолжать тем временем половые сношения со сравнительно малой вероятностью забеременеть вновь. Заботиться о красоте и фигуре могла только знать; она держала кормилиц. В Вавилоне эта профессия стала столь распространенной, что царь Хаммурапи (XVIII в. до н. э.) счел необходимым сформулировать на сей счет специальный закон — не для защиты кормилиц, а в интересах их благородных работодательниц. Параграф 194 его кодекса гласит: «Если человек отдал своего сына кормилице, а этот сын умер на руках кормилицы и кормилица без (согласия) его отца и его матери взяла другого ребенка, (то) ее должны уличить и. так как она без (согласия) [его] отца и его матери взя[ла] другого ребенка, ей должны отрезать груди». За работу с кормилицами в Вавилоне в течение трех лет расплачивались едой, елеем и одеждой. Поистине рабское вознаграждение!

Предписания, относящиеся к кормилицам, и договоры с ними известны были и в Греции. Согласно этим предписаниям, кормилицы должны были быть «зрелыми», в возрасте от 25 до 31 года, иметь грудь, способную «воспламенить старца», и воздерживаться от половой жизни и всяких излишеств. В Риме в кормилицы предпочитали брать рабынь-гречанок, поскольку они кормили детей одновременно «молоком и культурой». Как выразился один римский сатирик, они «по характеру были противоположностью своих хозяек». Не приходится поэтому удивляться, что аристократические отпрыски были сильнее привязаны к своим греческим рабыням-кормилицам, чем к родным матерям.