Женщина в древнем мире

Для греков, правда, эротика предполагала единство духовного и чувственного элементов. Лишь благодаря такому единству, считал Платон, совместная жизнь людей может протекать гармонично. Ночь любви не длится вечно, и ни одни брак не может быть вечным раем — здесь сочетаются счастье и страдание, беспокойство и умиротворенность, осуществление и разочарование, привязанность и отчуждение. Мужчина и женщина по-разному воспринимают миг любви, который должен их связать.

Как же переживал мужчина «ночь тайн»?

Именно сильнейшие из сильных, герои мировой истории. одолевавшие всех и вся, перед лицом слабого пола терпели поражение. Таков был Геракл, этот «супермен» греческих мифов: он совершил множество подвигов. но, попав в услужение к лидийской царице Омфале, дошел до такого унижения, что носил женскую одежду. Таков был Самсон, еврейский богатырь с львиноподобной гривой; он перебил ослиной челюстью тысячу закованных в доспехи филистимлян, но в объятиях нежной филистимлянки выдал тайну своей силы. И таким же оказался шумерский герой Энкиду, друг Гильгамеша — вавилонская блудница сделала из него, бессмертного, слабого смертного. Первая любовная ночь превратила божественного сильного мужчину в земного слабого человека. Этот древнейший, возникший более 4000 лет тому назад рассказ о брачной ночи интересен еще и тем, что здесь не девушка, а мужчина теряет свою невинность. Взамен он обретает знание.

Вот как описывается в эпосе Энкиду:

Шерстью покрыто все его тело…

Пряди волос, как хлеба густые…

Вместе с газелями ест он травы.

Вместе со зверьми к водопою теснится.

Мудрец советует Гильгамешу, если он хочет усмирить Энкиду, позвать в помощь иеродулу, культовую проститутку из храма, и вместе с ней подстеречь звероподобного человека. Когда Энкиду явился, блудница:

Раскрыла груди, свой срам обнажила.

Не смущаясь, приняла его дыханье.

Распахнула одежду, и лег он сверху.

Наслажденье дала ему, дело женщин.

И к ней он прильнул желанием страстным.

Шесть дней миновало, семь дней миновало —

Неустанно Энкиду познавал блудницу.

Когда же насытился лаской.

К зверью своему обратил лицо он.

Увидав Энкиду, убежали газели.

Степное зверье избегало его тела.

Вскочил Энкиду, — ослабели мышцы,

Остановились ноги, — и ушли его звери.

Смирился Энкиду. — ему, как прежде, не бегать!

Но стал он умней, разуменьем глубже —

Вернулся и сел у ног блудницы…

За руку взяв, повела, как ребенка.

К стану пастушьему, к скотьим загонам[70].

Поразителен этот рассказ о том. как дикие звери, еще недавно верные спутники Энкиду. которые в райских рощах, «где лев и овца вместе пасутся», мирно делили с ним водопой, пастбища и пещеры для жилья, вдруг, после любовного акта, почуяли, что он превратился в «человека», в охотника, во врага, и в ужасе бежали. Энкиду пришлось расстаться со свободой и покинуть леса. Так Адам должен был покинуть рай, «познавши» любовь. Познание ведет к изгнанию, говорится в шумерском мифе, зато он «стал умней»; нечто сходное утверждает и Библия, повествуя об изгнании из рая.

Каким же познанием наделяет мужчину первый любовный акт? Мужчина ищет в объятиях большего самоутверждения, он надеется обрести какую-то свободу, возвышенности чувств, избавление. Но вместо небес оказывается на грешной земле. Он винит в этом разочаровании женщину, партнершу по любовному акту, он бежит от нее, противясь своим инстинктам, но они возвращают его к женщине.

Швейцарский психолог К. Г. Юнг так формулирует сущность борьбы полов, которая господствует в мире с тех пор, как Адам утратил свой рай, а Энкиду — свою дикость: «По самой своей природе мужчина нуждается в женщине как телесно, так и духовно. Его устройство а priori ориентировано на женщину, точно так же как оно приспособлено к совершенно определенному миру, где есть вода, свет, воздух, соль, углеводы и т. д._ поэтому осознанно или неосознанно он именно их ищет».