Читаем Женщина в древнем мире полностью

Правда, закон Хаммурапи ограничивал срок такого заклада тремя годами и запрещал получавшему женщину сверх меры ее эксплуатировать. Но это ограничение было отменено. В более позднем законе можно прочесть: «Он может отдать женщину даже без ее согласия, и если он отдает женщину, то ее имущество не переходит тому, кому он ее отдает». Женщина не могла предстать перед судом ни как истица, ни как свидетельница. Даже если муж был душевнобольным или склонен к насилию, жена не могла требовать развода. Она не могла претендовать ни на какое наследство; имущество ее покойного отца или супруга переходило к сыновьям. Овдовев, она могла рассчитывать только на их милость.

Женщина не принимала никакого участия в общественной жизни; она не могла покинуть женских покоев, в которых не было окон, не могла одна выйти на улицу, даже за покупками. Она должна была молчать, не имела права участвовать в разговоре мужчин, не могла есть за одним столом со своим мужем или сыном, и если обслуживала их за едой, то лишь стоя. Лишь на большом отдалении, лишь в «чистом состоянии», лишь закутанная в покрывало, «со знаком власти на голове», как выражается апостол Павел, она могла молча присутствовать при богослужении. Ее клятва перед алтарем имела силу только тогда, когда ее подтверждал кто-либо «уполномоченный», то есть ее муж или — если она была незамужней или вдовой — ее отец, брат или другой родственник-мужчина. Так что даже перед богом она объявлялась существом недостойным.

Поразительно, что законы Хаммурапи знаменовали еще культурный прогресс по сравнению с другими древневосточными законодательствами. Параграф 148 гласил: «Если человек взял жену, а ее схватила проказа (?) и он захочет взять другую, (то) он может взять, (но) свою жену, которую схватила проказа (?), он не должен оставить, она может жить в его доме, который он построил, и. пока она жива, он должен ее содержать».

Важнейшие статьи законов обязывали женщину заботиться о потомстве; бездетная женщина должна была привести мужу другую женщину, чтобы та вместо нее родила наследника-мальчика.



Рамсес II ласкает свою наложницу. Этот могущественный египетский фараон имел большой гарем (рельеф из Мединет-Абу, около 1250 г. до н. э.)


Столь подчеркнуто патриархальный характер семейных законов Хаммурапи сейчас способен нас удивить, озадачить, нам трудно его понять. Мы склонны видеть в таком всевластии хозяина дома чистый произвол, а положение женщины представляется нам просто рабским.

А как обстояло дело в Египте?

Несмотря на продолжающиеся уже двести лет интенсивные раскопки в долине Нила, до сих пор не удалось найти здесь ни одного собрания законов, хотя они должны были существовать. В различных текстах юридического характера мы находим ссылки на общие установления фараона. У нас есть доказательства, свидетельствующие. что жизнь в Египте была гораздо более терпимой, уравновешенной, либеральной, чем та. о которой дают представление древние суровые пункты законов других народов древности.

Более сильное и продолжительное влияние, чем светские законы, оказывали на человеческое общество законы религиозные. Консервативный, верный традициям и, несомненно, законопослушный народ на Ниле жил по древним религиозным установлениям, многие из которых сохранились еще со времен матриархата. Хотя в обширном египетском пантеоне главенствовал бог Солнца Ра, отец всех богов, мужчина-правитель, народ почитал главным образом Исиду, верную супругу Осириса и любящую мать Хора. Так было в эпоху строительства пирамид, в III тысячелетии до н. э., и так осталось до V в. н. э., когда традиционные египетские верования были сметены государственной христианской религией. Миф об Исиде и Осирисе утверждает, что лишь женщина могла обеспечить воскресение, возрождение и вечную жизнь.

Перейти на страницу:

Все книги серии По следам исчезнувших культур Востока

Похожие книги

1993. Расстрел «Белого дома»
1993. Расстрел «Белого дома»

Исполнилось 15 лет одной из самых страшных трагедий в новейшей истории России. 15 лет назад был расстрелян «Белый дом»…За минувшие годы о кровавом октябре 1993-го написаны целые библиотеки. Жаркие споры об истоках и причинах трагедии не стихают до сих пор. До сих пор сводят счеты люди, стоявшие по разные стороны баррикад, — те, кто защищал «Белый дом», и те, кто его расстреливал. Вспоминают, проклинают, оправдываются, лукавят, говорят об одном, намеренно умалчивают о другом… В этой разноголосице взаимоисключающих оценок и мнений тонут главные вопросы: на чьей стороне была тогда правда? кто поставил Россию на грань новой гражданской войны? считать ли октябрьские события «коммуно-фашистским мятежом», стихийным народным восстанием или заранее спланированной провокацией? можно ли было избежать кровопролития?Эта книга — ПЕРВОЕ ИСТОРИЧЕСКОЕ ИССЛЕДОВАНИЕ трагедии 1993 года. Изучив все доступные материалы, перепроверив показания участников и очевидцев, автор не только подробно, по часам и минутам, восстанавливает ход событий, но и дает глубокий анализ причин трагедии, вскрывает тайные пружины роковых решений и приходит к сенсационным выводам…

Александр Владимирович Островский

Публицистика / История / Образование и наука
Жертвы Ялты
Жертвы Ялты

Насильственная репатриация в СССР на протяжении 1943-47 годов — часть нашей истории, но не ее достояние. В Советском Союзе об этом не знают ничего, либо знают по слухам и урывками. Но эти урывки и слухи уже вошли в общественное сознание, и для того, чтобы их рассеять, чтобы хотя бы в первом приближении показать правду того, что произошло, необходима огромная работа, и работа действительно свободная. Свободная в архивных розысках, свободная в высказываниях мнений, а главное — духовно свободная от предрассудков…  Чем же ценен труд Н. Толстого, если и его еще недостаточно, чтобы заполнить этот пробел нашей истории? Прежде всего, полнотой описания, сведением воедино разрозненных фактов — где, когда, кого и как выдали. Примерно 34 используемых в книге документов публикуются впервые, и автор не ограничивается такими более или менее известными теперь событиями, как выдача казаков в Лиенце или армии Власова, хотя и здесь приводит много новых данных, но описывает операции по выдаче многих категорий перемещенных лиц хронологически и по странам. После такой книги невозможно больше отмахиваться от частных свидетельств, как «не имеющих объективного значения»Из этой книги, может быть, мы впервые по-настоящему узнали о масштабах народного сопротивления советскому режиму в годы Великой Отечественной войны, о причинах, заставивших более миллиона граждан СССР выбрать себе во временные союзники для свержения ненавистной коммунистической тирании гитлеровскую Германию. И только после появления в СССР первых копий книги на русском языке многие из потомков казаков впервые осознали, что не умерло казачество в 20–30-е годы, не все было истреблено или рассеяно по белу свету.

Николай Дмитриевич Толстой , Николай Дмитриевич Толстой-Милославский

Биографии и Мемуары / Документальная литература / Публицистика / История / Образование и наука / Документальное