Женщина в огне

– Фрау Дассель, прошу, выслушайте ее… У нее моя мать. Которая приезжала вместе со мной, помните? Пожалуйста, скажите, где картина, и маму отпустят. – На глаза девушки наворачиваются слезы, она смаргивает их, но от Лилиан ничего не укрывается.

Теперь фрау Дассель хорошо понимает, кто перед ней, и не может сдержаться.

– Я встречала таких, как вы, в лагере. Капо[34]. Считаете себя лучше других, всех терроризируете, клянчите хлеб в обмен на услуги. Вы же еврейка, так? Как минимум, наполовину. Я же вижу. Прекрасно знаете, что происходило во время войны. Стыд и срам. Я вас раскусила, потому что тоже когда-то была капо. Мне пришлось стать такой, чтобы выжить. – Голос Лилиан звучит пронзительно. – И я когда-то была хорошенькой, еще красивее вас. Но разница между нами в том, что я лишь хотела отравить жизнь Францу Дасселю и заставить заплатить за то, что сгубил мою семью. – Лилиан указывает на Джулс. – Ее мать сразу мне понравилась. Вы знаете, что после встречи она в благодарность сделала мне подарок? Хотя вам не понять… – Фрау Дассель грозит Марго пальцем, напоминая ведьму, которая вот-вот наложит проклятье. Мадемуазель де Лоран вздрагивает и отшатывается. – Я скажу, где картина. А вы взамен сделаете то, о чем попросит эта юная леди. Вы поняли?

Марго кивает, однако Джулс прекрасно понимает, что она лжет. Мадемуазель де Лоран намерена воздать ей, как считает, по заслугам.

– Картина там… – говорит Лилиан, глядя вдаль, словно перед ее глазами материализуется «Женщина в огне». – В подвале дома, где начался кошмар. Франц отдал мне полотно, когда я уходила. Он умолял, чтобы я не бросала его. Единственное, что осталось в том забытом богом доме, – проклятая картина. Я ее ненавидела, но не могла уничтожить. Она давала отцу силы жить, заставляла его улыбаться. Франц не понимал… – Фрау Дассель тихо смеется, погрузившись в воспоминания. – Только не морочьте голову, портрет не ваш. Он мой. И я решу, кто его получит.

– Он в доме Дасселя? – спрашивает Марго, поднимая брови. Она не знает подробностей, не улавливает сути.

– Спросите ее. – Лилиан указывает на Джулс. – Она знает. Картина достанется ей, а не вам. Вы не понравились мне с первого взгляда. – Фрау Дассель протягивает руку и сжимает ладонь Джулс холодными посиневшими пальцами. – Скамейка… – Она указывает на лавочку, на которой сидит. – В нашем бездушном мире это бесценно. Я всегда буду помнить.

На глаза Джулс наворачиваются слезы. «Мама была права, – думает она. – Как всегда».

Элизабет настояла, чтобы на деньги, выигранные в казино Баден-Бадена, они купили Лилиан подарок. На следующий день по пути в аэропорт мать и дочь заехали в дом престарелых и побеседовали с директором. Они сказали, что хотят приобрести красивую скамью, которую установят под любимым деревом фрау Дассель. И попросили вырезать ее имя, чтобы это место осталось у всех в памяти как «Лавочка Лилиан Баум-Дассель».

Гостьи уходят. Джулс оборачивается, и фрау Дассель в последний раз ловит ее взгляд. Что-то изменилось. Девушка уже не столько напугана, сколько что-то обдумывает. Лилиан никогда никому не доверяла и хорошо читает по лицам – они всегда говорят правду. Эта малышка не сдастся без борьбы – фрау Дассель и таких видела в лагере. Обычно непокорные не выживали, зато дарили надежду другим, которые начинали понимать: можно истязать тело, но нельзя сломить дух. Ни при каких обстоятельствах.

Глава сорок пятая

Груневальд, Берлин

Перелет из Баден-Бадена в берлинский аэропорт Брандербург был недолгим – всего два часа. Еще двадцать минут они ехали до Груневальда.

Джулс смотрит в окно автомобиля. Они медленно приближаются к родовому гнезду Дасселя, расположенному посреди леса. Огромный трехэтажный особняк, обшитый деревом, окруженный березами и соснами и припорошенный снегом, напоминает населенный привидениями дом охотника. Над ним нависло пасмурное тускло-серое небо – по нему словно прошлись ластиком. Не видно ни облаков, ни солнца, сплошное марево. Джулс охватывает благоговейный страх, от ее дыхания запотевает окошко: именно здесь несколько десятилетий провела «Женщина в огне». Неудивительно, что ее не нашли – кому придет в голову искать здесь?

Автомобиль двигается вперед по петляющей подъездной дорожке, усыпанной щебнем, вокруг ни души. Под шинами скрежещет гравий, а Джулс кажется, будто это ее царапают изнутри. Она смотрит на затылки своих похитителей, вцепляется в край кожаного сиденья и сжимает зубы, когда машина останавливается.

«Здесь я умру».

– Ну и местечко, – говорит Марго водителю, все тому же парню из Майами с короткой стрижкой и большими полупрозрачными глазами, напоминающими затянутое льдом озеро. На затылке неумело выбрита небольшая буква «М». Интересно, что она означает. «Марго»? Джулс пристально смотрит на неровные края буквы, чтобы хоть как-то отвлечься и успокоить дыхание.

– Думаю, вполне подходит, – говорит водитель.

– Ну еще бы. – Мадемуазель де Лоран оборачивается и с хмурой ухмылкой смотрит на свою пленницу. – На курорт не похоже, да?