Женщина в озере

– Так про Поттсов обычно пишут газетчики, когда помещают на них карикатуры. Вы помните забастовку на заводах Поттсов? – Эллери кивнул. – Какой-то гений от чертежной доски нарисовал их особняк на Риверсайд-драйв в форме старомодного ботинка. Он изобразил Корнелию Поттс ведьмой с шестью-детьми из «Сказок матушки Гусыни»[3] и подписал под картинкой: «Это Старуха, которая живет в Шу, у нее так много детей, что она не может обеспечить своим рабочим прожиточный минимум» – или что-то похожее. Во всяком случае, с тех пор ее прозвали Старухой.

– И вы ее адвокат?

– Да, но большая часть моей деятельности посвящена Тэрлоу благодаря его чувствительному, ранимому сердцу. Вы же видели Тэрлоу? Этого толстого маленького троглодита с узкими плечами?

Эллери кивнул.

– Он напоминает кенгуренка.

– Дело в том, что Тэрлоу Поттс самый обиженный человек на свете.

– И виноваты здесь деньги, – вздохнул мистер Квин-младший. – Очень печально. А сегодняшний иск он хотя бы выиграет?

– Выиграет? – сердито фыркнул Пакстон. – Еще чего. Этот иск о клевете и сплетне длится уже тридцать семь лет! И до сих пор все кончалось ничем.

– Наверное, виновата путаница в клубе «Бонго»!

– Кронфельд попросту вышвырнет наше дело, он и слушать его не станет. Попомните мои слова!

– Почему же миссис Поттс занимается подобным ребячеством?

– Потому что Старуха больше дорожит именем, чем сыном.

– Но если ситуация совершенно безнадежна, почему вы разрешаете им таскаться по судам, Чарли?

Тот покраснел.

– Тэрлоу настаивает, и Старуха его поддерживает. Конечно, я заслуживаю порицания, Квин. Я с таким трудом отрабатываю каждый проклятый цент, будучи их адвокатом…

– Я уверен, что вы…

– Это какой-то кошмар! Каждую ночь мне снятся их длинные носы и толстые задницы, и каждую ночь они плюют на меня. Но если я не буду подчиняться, они найдут тысячу других адвокатов, которые в лепешку расшибутся для Поттсов, не проявляя никакой щепетильности! Простите. Мои нервы…

Сержант Велли высунул голову из комнаты № 335.

– Чарли, судья накинулся на дело Поттсов. Старуха зовет вас.

– Чтоб она лопнула, – пробормотал адвокат Пакстон и вошел в комнату с видом человека, собирающегося целоваться с мадам Гильотиной.

* * *

– Слушай, отец, – произнес Эллери, вернувшись в зал и усевшись между инспектором и сержантом, – а как это Чарли Пакстон, совершенно нормальный человек, спутался с Поттсами?

– Просто Чарли – часть их наследства, – усмехнулся инспектор Квин. – Его отец, Сидней Пакстон, работал юристом. Отличный был парень. Эх, сколько пива мы выпили с ним вместе!

Сержант Велли тоскливо вздохнул.

– Сид мечтал, чтобы сын тоже стал гористом, – продолжал инспектор, – и Чарли с блеском окончил Гарвард. Он уже начал заниматься криминальными делами – все говорили, что у него нюх, – но тут старик умер, и Чарли пришлось добивать его гражданские процессы. Короче, блестящая карьера ему улыбнулась. К тому времени Поттсы умудрились так запутать дела, что Пакстон до сих пор тратит свою жизнь только на то, чтобы привести их в порядок.

Тэрлоу Поттс едва сдерживался. Он извивался, как червяк, как толстый мальчишка, попавший в цирк. Седой хохолок на голове дергался в такт его движениям. Тэрлоу крутился и повизгивал так, будто получал от происходящего удовольствие.

«А малыш подходящая пища для психиатра, – думал Эллери. – Стоит только присмотреться повнимательнее».

Между тем в зале заседаний шла борьба. Судья Кронфельд предпринял открытую вылазку. Мистер Коклин Клифстаттер сидел в окружении своих адвокатов так, словно происходящее его не касалось. Эллери подозревал, что мистер Крифстаттер жаждет пойти домой и поспать.

– Но, ваша честь… – протестовал Пакстон.

– Не называйте меня «вашей честью», адвокат! – гремел судья. – Я не собираюсь переходить на личности, но вы должны понимать лучше, чем этот фокусник, что дело слишком натянутое.

– Ваша честь, моего клиента грубо оклеветали…

– Моя честь – это мои глаза! Ваш клиент доставляет нам кучу неприятностей, из-за него совершенно спутан график работы! Меня не волнуют его деньги – вернее, деньги его матери, – но я думаю о деньгах налогоплательщиков.

– Ваша честь слышала показания свидетелей, – безнадежно бубнил Пакстон.

– Да, и теперь я как никогда уверен, что на Поттса никто не клеветал. Дело прекращено, – отрезал мистер Кронфельд, со злостью глядя на Старуху.

Тут, к явному ужасу Чарли Пакстона, на ноги вскочил Тэрлоу Поттс.

– Ваша честь! – настойчиво пропищал он.

– Сядьте, Тэрлоу, – задыхаясь, промолвил Чарли, – или быстрее уходите отсюда…

– Одну минуту, адвокат, – мягко прервал судья Кронфельд. – Мистер Поттс, вы хотите обратиться к суду?

– Вот именно, хочу.

– Тогда обращайтесь.

– Я пришел сюда за справедливостью! – закричал Тэрлоу, размахивая руками. – И что я получаю? Обиду. Где права человека? Что случилось с нашей конституцией? Неужели мы отказались от последних свобод? Или порядочные граждане уже не имеют права на защиту от клеветы пьяных безответственных лиц?

– Да? – удивился мистер Кронфельд. – Вы утверждаете…