Женщины, которые вдохновляли

Марсель Умбер, как звали спутницу поляка, была женщиной, чья хрупкая, почти прозрачная красота никого не оставляла равнодушным. Поразила она и Пикассо.

Вдохновленный присутствием молодой и красивой женщины, он целый вечер говорил о живописи, о своих планах и о любви, жгучей и страстной, способной захватить человека целиком.

К своему неудовольствию и тревоге, его приятель не раз и не два ловил восторженный взгляд своей подруги, с каким она смотрела на Пикассо.

И выражение ее глаз не оставляло никакого сомнения в зародившемся в ней, словно по мановению волшебной палочки, чувстве.

Впервые в своей жизни Пикассо не хотелось идти домой.

Только одна мысль о встрече с истеричной и ревнивой Фернандой убивала его.

Он, не задумываясь, отдал бы десять лет жизни за то, чтобы снова оказаться с Марсель.

Он долго бродил по улицам, и все это время перед его глазами стоял образ понравившейся ему женщины. А откуда-то из подсознания уже шли пока еще смутные видения будущих картин, на которых царила его новая возлюбленная.

Впрочем, он не был одинок.

Марсель в тот вечер тоже пребывала в задумчивом настроении.

А когда почувствовавший неладное Маркуссис спросил ее, что с ней, она только грустно улыбнулась.

Окончательно она добила своего любовника уже ночью, когда легла отдельно от него.

Но даже сейчас она не могла быстро уснуть.

Какие-то смутные образы преследовали ее, и она забылась коротким и тревожным сном только под утро.

На следующее утро Пикассо проснулся только с одной мыслью: скорее сесть за работу.

С каждым мазком он чувствовал, как его кисть все увереннее кладет те самые мазки и краски, о которых он столько мечтал.

К своему удивлению, порядком уставший от постоянных творческих исканий и шараханий художник вдруг почувствовал себя спокойно и уверенно.

У него было такое чувство, какое, наверное, испытывают попавшие в страшный шторм моряки при виде успокоившего, наконец-то, моря.

Надо ли говорить, что на его полотне появилась та самая женщина, которая с такой неожиданной силой пробудила в нем первобытное чувство и возродила его к творчеству.

— Никакая ты не Марсель, — улыбнулся Пикассо, вглядываясь в уже легко узнаваемые контуры, — а самая настоящая Ева! Прародительница! А я позабочусь о том, чтобы у этой Евы был достойный ее Адам…

И вот сегодня «Моя красавица», на котором была изображена тонкая и чувственная Ева, была окончена.

Эта работу великий художник выполнил в стиле кубизма, стимулом к которому послужило его увлечение примитивистской африканской скульптурой.

Гертруда еще раз внимательно рассмотрела картину, в тот самый момент, когда она хотела начать торг, в комнату вошла Фернанда. Она подошла к картине и, едва взглянув на нее, повернулась к писательнице.

— Вы правы, мадам, — с горькой улыбкой сказала она, — это не я…

Она внимательно взглянула на нахмурившегося Пикассо, который с тоской ожидал очередной сцены ревности. Но на этот раз, ничего другого, кроме тоски и печали, он в ее все еще прекрасных глазах не увидел.

Фернанда тяжело качнула головой и медленно пошла в свою комнату.

Ей, столько лет привыкшей видеть на всех картинах только себя, все было ясно.

Она хорошо знала художников и прекрасно понимала, что означало появление на их холстах другой женщины.

Отныне для нее все было кончено, и теперь она только мешала Пабло, в жизни которого появилась новая женщина.

Ей лучше других было известно, что, несмотря на всю любовь Пабло, творчество для него было главным. И ей в его новом творчестве места не было.

Она не ошибалась.

Своей новой музе Пикассо посвятил много картин, создав своеобразную серию «Я люблю Еву».

И теперь основной фигурой его творчества стала нежная и хрупкая натура Марсель, отождествляемая художником с женственностью.

Одной из первых работ в этом стиле стала картина «Авиньенские девушки», написанная художников еще в 1907 году.

В них еще был виден сюжет, но реализм уже исчезал. Фигуры женщин были изображены геометрическими формами и вогнуто-выпуклыми плоскостями рисунка.

Несмотря на присутствие светотеневой моделировки с применением растушевки, в «Амьнеских девушках» Пикассо уже активно использовал штрих.

В кубистском творчестве Пикассо выделяют два этапа — аналитический и синтетический.

Аналитический кубизм характеризуется элементарным разложением фигур на разрозненные единицы и плоскости.

В период синтетического кубизма Пикассо использовал различные знаки: элементы живописи, графические знаки, ноты, буквы, цифры, обозначения игральных карт и коллажи из бумаги, афиш, газет.

Все вместе это выражало сложное отношение между способами отражения реальности.

И именно так была написана «Моя красавица».

Наряду с живописью художник увлекался скульптурой и сценографией.

Если для некоторых художников кубизм был лишь ступенью для перехода в другие направления творчества, то для Пикассо кубизм явился одним из методов работы.

Это было время, когда Пикассо не просто рисовал, но создавал чувственные фактурные полотна, работая и как художник, и как декоратор.