Женщины прощают первыми

Миша не знал, как благодарить. Эльза знала. Предупредила, что приедет в пятницу около часа.

Миша ждал. Конечно, часа было мало. С его нетерпеливостью и с ее жаждой, час пролетел, как секунда. Всюду валялись этикетки известных фирм – « Ар– мани», « Гуччи», пахло духами. И это было неожиданно для их комнаты. Пространство съеживалось перед напором новых вещей, новой жизни. А творцом этой новой реальности была она !

Эльза была сама не своя. Она закрывала глаза и маленький, скрипучий диван отчаливал от Дома. От этой жизни, где она была всем, туда, где ее никто не замечал. А рядом был Миша, молодой, свежий, неутомимый. Все было, как тогда и прошлое уже не пугало. Она свободно разгуливала по времени. Скользила лодкой, не боясь утонуть.

Прошлое, как ветхую одежду, можно было раскладывать по полочкам, смотреть на свет. Его можно было брать в руки, не боясь и не стесняясь, как тот предмет, что упругой гирькой висел у Миши между ног. Он уже не стеснялся. Разгуливал перед ней голым. Поворачивался спиной, сверкая мускулистыми кругами ягодиц. Эльза пожирала его, как когда-то ее пожирала окружающая реальность. Миша и был внезапно материализовавшимся прошлым.

Она не хотела делать из него альфонса. Всегда предупреждала – будь экономен. Не расточительствуй. И смеялась. Отдавать деньги было приятно. Деньги, положение, были ее одеждой. Стошка-трусики, стошка-должность. На, на , возьми у меня все. Ничего не жалко.

Смешно было вспоминать – она подозревала себя во фригидности. Хотела обращаться к врачам. Теперь врач был рядом. Она истекала соком уже на лестнице. Но не понимала, кто ее излечил – Миша или окружающее : комната, запахи, прошлое ? Иногда пугало – может она совокупляется со временем? Поворачивает его вспять?

…Эльза подымается по лестнице. Звонит два раза. Через промежуток еще дважды. И сразу слышит шаги. Миша ее ждет. Он бежит по коридору.

Открывается дверь. Миша в новой рубашке, расстегнутой на груди на две пуговицы. На шее белеет тонкая платиновая цепь. Ее подарок. Он сияет. С порога начинает ее целовать. Сумасшедший, дай закрыть дверь. Он ее торопит. Целует в шею. Подгоняет поцелуями.

Они стоят в коридоре. Миша крепкими пальцами проминает ткань бюстгалтера, скользит по лобку. Миша страстен и нетерпелив. О, демон! Злодей!.. Забегает вперед, распахивает дверь.

Эльза прикрывает глаза. Дщерь Ноя входит в ковчег. Открывает…

Эльза вертит головой по сторонам. Миша возбужденно прыгает вокруг. Он похож на глуповатого кобелька.

Все новое. Стены, обои, паркет. Даже на окнах вместо щербатых рам новые игрушечные стеклопакеты.

Эльза не узнает комнату. В догнавшей ее новизне чуется враждебность. Это место, где лечат фригидность?

Она ничего не чувствует. Пусто, одиноко, холодно. Миша хвастает. Он внял ее предостережениям. На сэкономленные деньги закатил чудный ремонт. Очень торопился. Мечтал о сюрпризе.

Да-да, Эльза кивает. Снимает юбку, колготки. Лоскутом мертвой кожи скатываются трусики. Сверху ложатся могильные холмики французского бюстгалтера. Она покупала настоящее, чтобы откупиться от прошлого. А его у ней отняли… Что она делает здесь, среди пластика, гипроковых стен, в постели с грубоватым мальчишкой ?

Как больно он это делает. Полгода прошло, а не научился. Наверное, уже не научится. Это диагноз. Потолок наплывает тесаной льдиной. Миша, Миша, что ты наделал? Дети, как вы нетерпеливы. У вас еще будет все. У нас только вы. Вы замешаны на том, что было у нас. И это не совместить…

Эльза подымается. Женщина рождает мужчину, чтобы он ее убил. Суть любви неизменна.

Эльза спускается по лестнице. Миша запирает дверь. Она вырывает из чековой книжки лист, ставит цифру. Опускает его в почтовый ящик. Прощай, Миша.

Как очаровывала ее конспирация. Тайна, визиты в прошлое, комната на двоих.

Эльза садится в машину. Сергей Петрович молчит. Она смотрит в окно. Дети евроремонта упруго маршируют по своим делам. Они бодры и жизнедеятельны.

Сергей Петрович, как ваша жена? О, ей уже значительно лучше. Она меня так ждет. Без нее моя жизнь была бы неполной.

ДЕВУШКА ИЗ БЕЛОГО МЕРСЕДЕСА

Андрей услыхал дробь каблуков и мгновенно уставился в окно. Это была она, та самая незнакомка. Тонюсенькие каблуки-гвоздики, вбиваемые в асфальт с нежным цокотом, едва удерживали ее на земле. Если бы не каблуки, девушка могла улететь в небо, как гроздь воздушных шаров.

Девушка подняла руку и остановила белый « Мерседес». Она ездила исключительно на белых « Мерседесах». Следовательно, его белая « десятка» для знакомства не годилась. Андрей мог купить белый « Мерседес» хоть завтра, но для этого ему пришлось бы нарушить главный жизненный принцип.

Андрей Лемтюжников мог влюбиться, заболеть, подраться, даже погибнуть, но он физически не мог нарушить свой главный жизненный принцип – не залезать в карман собственной фирмы. Этот принцип был стержнем его личности. Благодаря его неукоснительному соблюдению, Лемтюжников к тридцати годам имел собственный бизнес, квартиру, уважение коллег. Единственное чего он не имел – любимой девушки.