Женские истории пером павлина (сборник)

– Не побёг, а побегу. Вы же офицер милиции. Так сказать, представитель власти.

– Слушай, пигалица, ты мозги не компостируй. Принимай, у меня на земле происшествие. Трупешник киснет.

– Не прокиснет. Садитесь, капитан. Тут я командир. А если я какую-нибудь бумажку стырю. Что будет?

– Ну, ты и занудень, – но сел. Я медленно стала развязывать тесемки первой папки.

– Ты побыстрее можешь?

– Спешить надо, сам знаешь где. Тут дело серьезное. Или нет?

– Слушай, ты тут своим делом занимайся, я смотаюсь на место, опрошу свидетелей и мигом обратно.

– Значит, доверяешь?

– А то?

– Опять ты. Я же говорю, ты представитель власти. Следи за языком.

– Пошла ты, – и почти бегом из моего кабинета. Смешно сказать. Кабинета. Клетушка. Окно так засрано, что света божьего не видать. Утек, опер. Не вернется. А я что буду в его дерьме копаться? Pencil вам на рыло.

Пересчитала листы. Сложила аккуратной стопкой и ну пилить их ручной дрелью. Запыхалась так, как и с другим мужиком не утомлялась.

Кушать захотелось до спазмов в животе. А где тут обедают? Что за чудо. Дверь отворилась и на пороге толстый майор.

– Вижу, справляешься. Молодец. Идем, покажу, где у нас обедают.

Ну не джентльмен ли?

– А дело?

– Чего дело?

– В сейф его надо положить.

Вышли из отделения. Хорошо на улице. Август теплый. Небо синее, синее. Беленькие облачка как будто замерли. Солнце не видать, но его отсвет окрашивает облачка в розовей цвет. Картинка.

– Вы, товарищ майор, куда меня ведете?

– У нас тут одно место. Столовая на углу. На рубль можно хорошо покушать. Ты пиво пьешь?

– И пиво пью.

– Вона как, – опять скопской язык. И где их русскому языку учили?

В столовой полно народу и нам пришлось подождать, пока освободятся места. Одно у входа, другое в углу рядом с окном для грязной посуды. Туда и посадил меня майор.

– Сиди, я принесу, – и то хорошо.

Солянка сборная, фрикадельки по-молдавски и какао с булочкой. Мое пузо приняло все это и вздулось. Пришлось расстегнуть одну пуговку на юбке.

– Сыта?

– Не то слово. Обожралась. Сколько с меня?

– Рубль тридцать. Можешь сейчас не отдавать. Деньги получишь, отдашь, – добрый и толстый. Закон!

К четырем вечера пришел тот самый капитан.

– Еще корпишь? – веселье у него прет из всех дырок. Так и пышет.

– Как свидетели? Как труп? Не прокис?

– Юморная ты. Кончай тут валандаться. Приглашаю поужинать.

– В столовку на углу Скороходова?

– Майор успел? Ну, фрукт. Он, наверное, весь женский состав переводил туда. Все надеется так найти себе жену. Небось, и денег не взял?

– Не взял. Ты тоже жену ищешь?

– Хватила. Одного раза мне хватит. Это что: «Опять носки разбросал, и я сегодня устала». Нет уж. Спасибо.

Мы уже идем по тротуару и, что ни шаг, сталкиваемся плечами и бедрами.

– Была бы ты не в форме, взял бы под руку.

– Далеко еще?

– Пришли.

Я смотрю, никаких «злачных» заведений рядом нет.

– Куда?

– Тут я живу.

– Скор ты, капитан. Что чайку приглашаешь попить?

– Хочешь чаю, хочешь кофию. У меня все есть. Не бедствуем.

– Ты мне скажи, из каких будешь?

– Не знаю, – погрустнел капитан, – я детдомовский. Из детдома прямиком в армию. Служил на границе. На Севере.

– Я согласна пить чай. Веди меня к себе, – мне ужасно интересно посмотреть, как живет сирота.

– Леха! Друг! – рожа пьяная тут же нам навстречу из ближней к входу двери.

Леха ловко так схватил этого «друга» ладонью за лицо, момент – и тот летит к себе в комнату.

– Убьется же.

– Его не убьешь. Пьяницы живучи. Иди вперед. Моя дверь последняя.

Коридор длиннющий. Двери все с одной стороны. По другую – чего только не навешано. Тазы, детские ванночки и даже велосипед. Того и гляди сорвется на голову. Иду с опаской. А вдруг на меня свалится. Другое напугало меня. Как чертик из табакерки, выскочил из уборной другой сосед Алексея.

– Миль пардон, мадемуазель, – сам тренировочные штаны натягивает.

Мне смешно. Я вспомнила анекдот. Заслали самого опытного нашего разведчика в Лондон. Так его сразу и словили. Что да как. Долго выясняли. Оказалось, все просто. Наш мужик, как приехал в столицу Great Brittan, так с ходу в их туалет. На выходе его и арестовали. Выходя, он застегивал ширинку.

– Чего не заходишь?

– Ты, что дверь не закрываешь?

– А кто сунется? Тут меня боятся. Чуть что в кутузку на пятнадцать суток. У меня не заржавеет.

Как у него не «ржавеет», я смогла убедиться очень скоро.

– А соседи не услышат? – спросила я Леху.

– Пошли они к маме Бениной. Ори, сколько хочешь. Меня это подстегивает.

Куда уж больше подстегивать. Но всему приходит конец.

Я осваиваю профессию. Младший инспектор он и есть младший. Какой с него спрос? Ошибаешься. Большой с меня спрос. Кто ни придет с делами, так и норовит пригласить меня попить чайку.

Думаете, я привираю? Себе цену набиваю. А зачем мне это? Это в кино путь на киношный олимп лежит через постель режиссера. В худшем случае оператора. Тут все иначе.

Вот случай. Обработала я уголовное дело в семи томах. Составила опись. Скрепила печатью и пошла на подпись к начальнику.

Не заметила, как несколько листов оказались не прошитыми. Майор как встряхнет тома, будто пыль сбивает. Они возьми и вывалились.