Женские лица русской разведки

Влияние русского агента Дарьи Ливен на своего любовника — британского премьер-министра Каннинга, как отмечают современные публицисты, было столь велико, что она убедила его поддержать Россию в освободительной войне греков против Турции, что привело к образованию независимой Греции[445]. И это лишь один из эпизодов успешной разведывательной и дипломатической работы Д.Х. Ливен.

Однако в конце июня 1830 года скончался король Георг IV. Британский престол занял новый монарх — Вильгельм IV. Король с первых дней начал себя вести как-то странно. Видимо, сказались долгие годы пребывания в весьма стеснённых обстоятельствах. Он, как считали современники, долгое время не мог прийти в себя от того счастья, которое он испытывал, взойдя на британский трон. «Бедняга! Я боюсь, как бы он не тронулся умом от радости, что стал королем, — писала княгиня Ливен. — Он меняет все, даже то, что вполне могло бы остаться без изменений; отказывается от французских слуг и поваров, хочет, чтобы все вокруг было только английское… Он приказал всем сбрить усы, бегает по улицам и болтает с прохожими, заходит в караульное помещение и демонстрирует дежурному офицеру свои пальцы, испачканные чернилами. Он называет ему количество писем, которые он подписал, и количество аудиенций, которые ему предстоит еще дать, он рассказывает ему о своей жене, королеве, и обещает привести ее в караульное помещение, чтобы познакомить с ним. Каждый день он появляется на плацу, дабы лично командовать строевыми занятиями одного из батальонов, и хочет провести подобный смотр всем своим войскам»[446].

К тому времени британских высших чиновников и аристократов стали раздражать популярность и влияние русского посла и его жены. Министр иностранных дел лорд Пальмерстон, которого княгиня Ливен вначале считала чуть ли не своим другом, был крайне возмущён её смелостью в изложении своих взглядов на те или иные события. Министр в делах и поступках жены русского посла увидел стремление влиять на внутренние дела Англии в нужном для России направлении. Он пришёл к выводу, что супруги Ливен должны покинуть Лондон. Ему удалось убедить в этом занявшего британский трон короля Вильгельма IV — младшего брата Георга IV. Британцы добились своего, и в результате чета Ливен осенью 1834 года получила предписание покинуть Лондон.

Княгиня Ливен покидала английскую столицу с тяжёлым чувством. Здесь она прожила почти половину своей жизни. Привыкла к обычаям и климату, обзавелась друзьями и знакомыми. Она была вхожа в королевские апартаменты и запросто общалась с верхушкой британской аристократии. Более того, как считает обозреватель Радио Sputnik Владимир Бычков, во время пребывания на британской земле ей удалось узнать самую сокровенную тайну королевской семьи Англии.

Дарья Христофоровна дружила с будущей королевой Великобритании Викторией. И есть сведения, что она узнала королевскую тайну, которая, при её обнародовании, могла бы иметь огромные политические последствия для королевства. Из полученных сведений стало известно, что королева Виктория якобы не является дочерью герцога Эдуарда Августа Кентского, сына английского короля Георга III. А если это так, то Виктория не имела прав на британский престол. И, следовательно, все последующие британские монархи, включая нынешнюю королеву Елизавету II, тоже не имеют никаких прав на трон. По некоторым данным, герцог Кентский был бесплоден. И у предков его самого и его жены не было больных гемофилией. А вот дети Виктории были носителями этой болезни. Зато гемофилией был болен Джон Конрой, любовник герцогини Кентской. «Так ли это?» — задаётся вопросом публицист В. Бычков. И сам же на него отвечает: «Трудно сказать. Пока никаких неопровержимых доказательств ни за, ни против никто не предоставил». Но сам факт появления этой скандальной версии, думается, был бы весьма неприятен как для британской королевской семьи, так и для политиков и простых жителей Туманного Альбиона[447]. Заметим, что ни в период пребывания в Лондоне, ни в более поздние годы княгиня Ливен эти сведения не обнародовала. Возможно, она сочла их светскими пересудами, которыми была богата придворная жизнь британских монархов. Или просто сама в них не поверила, посчитав недостоверными слухами.