Женские лица советской разведки. 1917—1941 гг.

Спустя время Борис Аркадьевич был назначен во вновь сформированную службу «ДР». Введённые в то время буквенные обозначения отделов и служб НКГБ, как правило, имели смысловое значение. Так, например, служба «ДР» обозначала диверсии и разведка. Полковник госбезопасности Рыбкин был назначен заместителем руководителя этой службы. В следующем году он стал начальником отдела 4‐го управления НКГБ СССР и сосредоточился на вопросах подготовки нелегальной агентурной сети и заброски в тылы вермахта и на оккупированную территорию диверсионно-разведывательных групп. А подполковник З.И. Рыбкина вновь стала работать на германском направлении. Вскоре, как писала в книге своих воспоминаний сама Зоя Ивановна, «мне присвоили воинское звание полковника»[297].

Нелегалом стать не довелось

Действительно, как она позже вспоминала, с приходом в начале 1930‐х годов в Службу внешней разведки её сразу стали готовить к нелегальной работе за рубежом. Сначала она проживала в Латвии, где привыкала к заграничной жизни. Всё было в обычном режиме, хотя она догадывалась, что её готовят для какого-то особого задания. Затем с целью в совершенстве овладеть немецким языком она была направлена в 1932 году в Берлин, где прожила целый год. А в начале следующего года Зоя Ивановна неоднократно ездила в Австрию для изучения обстановки и особенностей австрийского диалекта немецкого языка.

И вот однажды наступил момент, когда руководство поставило перед ней особую задачу. С новой легендой ей предстояло поехать в Женеву, чтобы познакомиться с названным ей генералом, тесно сотрудничавшим с немцами. Надо было стать его любовницей, чтобы выведывать у него секретные планы германцев в отношении Франции и Швейцарии. Разведчица уточнила полученное задание в части того, обязательно ли становиться генеральской любовницей. Ответ был категоричен: да, так надо и без этого невозможно выполнить задание. «Хорошо, – ответила Зоя Ивановна. – Я поеду в Женеву, стану генеральской любовницей, раз без этого нельзя, выполню задание, а потом застрелюсь»[298]. Задание отменили. Так сорвалась первая попытка начинающей разведчицы перейти на нелегальное положение в Швейцарии. Второй раз в конце 1933 года она находилась в австрийской столице, когда перед ней поставили новую оперативную задачу. Она должна была фиктивно оформить брак с иностранцем. По новой легенде Зоя Ивановна должна была в Риге получить латвийский паспорт, затем переехать в Австрию и выйти там замуж. Затем вместе с мужем отправиться в Турцию, а по пути поссориться и расстаться. Оказавшись на турецкой земле, она должна была бы открыть свой салон мод для прикрытия нелегальной работы. Но и этому плану не суждено было реализоваться. В австрийскую столицу она прибыла вовремя, а вот фиктивный брак не состоялся – жених не приехал. Так провалилась её очередная попытка стать нелегалом советской внешней разведки. Поэтому практически всю свою службу Зоя Ивановна Воскресенская-Рыбкина посвятила легальной разведке. И ситуации в её разведывательной практике случались покруче разных детективных историй. В её воспоминаниях приводятся некоторые истории, случавшиеся в её жизни в период службы во внешней разведке. Не всегда условия в резидентуре под прикрытием способствовали успешному выполнению заданий Центра, но супруги Рыбкины делали порой невозможное, достигая нужного результата. Например, первое время в шведской резидентуре было всего два разведчика – резидент «Кин» и его заместитель Ирина. Приходилось самим готовить шифровки в Центр, делать фото документов, заниматься тайнописью и подготавливать тайники для связи с агентами. Инструкцией было запрещено иметь домработницу, поэтому Зое Ивановне приходилось заниматься готовкой и уборкой. Помимо них в штате резидентуры вначале были лишь дворник и шофёр. Позже прибыли два оперативника, которым поручалось наблюдение за германскими военными перевозками по территории Швеции и создание агентурной сети для контроля за морскими перевозками в Германию. Работать приходилось по 18 часов в сутки – днём официальная работа в советском представительстве, а затем выполнение разведывательных заданий. Разведывательная работа резидентуры осложнялась непрерывным наружным наблюдением местной контрразведки.

Чтобы как-то облегчить нагрузку на резидента и его заместителя, пришлось запросить у руководства прикомандирования к резидентуре в Стокгольме семейной пары – шифровальщика и машинистки из Центра. Просьба была поддержана руководством, и в Швецию для работы под прикрытием прибыла семейная чета Владимира и Евдокии Петровых. Однако спустя время стало ясно, что выбор оказался неудачным. Бдительность Зои Ивановны уже во время пребывания в Швеции позволила вскрыть ряд мошеннических действий Петрова, но по непонятным причинам он продолжал работать во внешней разведке. Уже после войны во время работы в австралийском посольстве СССР Петров (настоящая фамилия – Пролетарский), захватив посольскую кассу, перебежал к противнику и стал «невозвращенцем» по политическим мотивам.