Женский портрет

Мисс Стэкпол не гнушалась ничем в достижении своей цели; едва появлялась возможность, старалась открыть истинное лицо Ральфа, буквально подвергая его допросам.

На следующий день погода выдалась неприятная, и молодой человек, имея в виду скоротать время в доме, предложил Генриетте полюбоваться картинами. Та прошлась по галерее в его обществе; Ральф указывал на самые примечательные полотна, рассказывая о художниках и о вдохновивших их сюжетах. Корреспондентка рассматривала холсты в полном молчании. Мнения своего не выражала, и Ральф был удовлетворен, не получая в ответ на свои рассказы заранее заготовленные восторженные восклицания, на которые не скупились другие гости Гарденкорта. Генриетта, надо отдать ей должное, обыкновенно воздерживалась от общепринятых клише; когда говорила, тон ее высказываний всегда был серьезен и глубок, а временами напряженно подбирала слова, словно особа, не чуждая высокой культуры, однако пытающаяся изъясниться на иностранном языке.

Впоследствии Ральфу стало известно, что мисс Стэкпол когда-то работала критиком в области изящных искусств – в одном журнале далеко за океаном; тем не менее готовых фраз, чтобы выразить восхищение, не использовала. Ральф обратил ее внимание на потрясающего Констебля, и гостья вдруг, резко обернувшись, впилась взглядом в его лицо.

– И что же, вы всегда проводите время вот так? – требовательным тоном спросила она.

– Так приятно? Довольно редко.

– Вы ведь знаете, о чем я. У вас не имеется никакого занятия?

– Хм, – пожал плечами Ральф, – я самый ленивый из ныне живущих.

Мисс Стэкпол вновь повернулась к картине, и Ральф указал ей на маленького Ланкре справа. Художник изобразил джентльмена в розовом камзоле с жабо и в чулках, прислонившегося с гитарою в руках к пьедесталу, на котором стояла мраморная нимфа. Две леди, устроившиеся на траве, внимали его музыкальным экзерсисам.

– Вот мой идеал времяпрепровождения.

Мисс Стэкпол снова обернулась к своему спутнику, продолжая в то же время поглядывать на картину. Впрочем, Ральф заметил, что сюжет ее не привлекает – гостья задумалась о чем-то более серьезном.

– Не могу понять, как вам удается заглушить голос совести.

– Моя милая леди, у меня нет совести!

– Стало быть, надобно ею обзавестись. Пригодится, когда следующий раз отправитесь в Америку.

– Может, больше и не отправлюсь.

– Вероятно, вам просто стыдно?

Ральф задумался, а затем с легкой улыбкой ответил:

– Ежели нет совести, откуда взяться стыду?

– Самомнения у вас – хоть отбавляй! – возмутилась мисс Стэкпол. – Полагаете достойным отказываться от родной страны?

– Отказаться от страны – примерно то же самое, что отказаться от своей старенькой бабушки. Ни ту ни другую мы не можем выбрать – они просто есть, и все.

– А! То есть вы пытались и не преуспели… И какого же мнения о вас здешнее общество?

– Оно от меня в восторге.

– Потому что вы старательно притворяетесь?

– Почему у вас даже не возникает мысли, что причиной тому – мое природное обаяние? – вздохнул Ральф.

– Ну, об этом я судить пока не могу. Возможно, оно у вас имеется, но отнюдь не природного свойства. Вы его старательно в себе развивали – или пытались развить, переехав в Англию. Заметьте, я не говорю, что вам это удалось. В любом случае к такого рода искусственному обаянию я не могу относиться уважительно. Примените себя в полезной деятельности, а уж потом мы поговорим на эту тему снова.

– Скажите же, что именно мне следует делать? – хмыкнул Ральф.

– Перво-наперво отправляйтесь домой.

– Ясно. А дальше?

– Возьмитесь там за что-нибудь.

– Да за что же?

– За что угодно, лишь бы зацепиться. Новый прожект, важная служба…

– Трудно ли вот так зацепиться? – поинтересовался Ральф.

– Вовсе нет, если прислушаться к велению сердца.

– Ах, сердца… – вздохнул молодой человек. – Ежели все зависит от сердца, то…

– Ради бога, не говорите, что у вас его нет.

– Еще недавно было, однако я где-то его потерял.

– Вы все шутите, – отмахнулась от него мисс Стэкпол, – в том-то и есть ваша беда.

Однако же через день-другой Ральф снова завладел ее вниманием, и она объяснила свое загадочное недовольство молодым человеком уже иной причиной.

– Догадываюсь, отчего с вами все неладно, мистер Тушетт, – заявила мисс Стэкпол. – Полагаете, вы слишком хороши, чтобы связать себя узами брака?

– Именно так я и думал, пока не познакомился с вами, мисс Стэкпол, а после того мнение свое изменил.

– Бог ты мой… – простонала гостья.

– Теперь мне сдается, что я слишком для этого плох.

– Брак вас исправит. Кроме того, жениться – ваш долг.

– О! – вскричал Ральф. – У человека и без того довольно обязанностей! Так женитьба – одна из них?

– Разумеется! Разве вы раньше не знали? Подобный долг есть у каждого.