Женский приговор

Благодаря ее увещеваниям Мийка вернулся к отцу, не из страха, а потому что понял: отец есть отец. Он не робот, не бронзовая статуя, а живой человек со своими страстями, с привязанностями и сомнениями и с великой любовью, ради которой не пожалел чувства собственного сына. А в том, что Павел Дмитриевич обожает молодую жену, никак нельзя было сомневаться. Такие вещи не скроешь.

Мийка решил, что папа и так страдает и ради его душевного спокойствия можно пожертвовать собственными чувствами, и остался в семье.

Шло время, Вася приносил редкие телеграммы от Димы из Антарктиды, Мийка боролся с гадливостью, которую теперь испытывал при виде мачехи и немножко при виде отца, но им, кажется, было все равно. Супруги были поглощены друг другом.

Возвращаясь домой, Мийка представлял, как станет отцу наперсником и другом, но ничего такого не произошло. Один сын – полярник, второй мирно сидит дома, семья в комплекте, и все укладывается в понятие «крепкий тыл», что еще нужно крупному партийному функционеру? Явно не вникать в душевное состояние своего ребенка.

Однажды Вася занес телеграмму и попросил Мийку встретиться с ним на нейтральной территории.

Когда заинтригованный парень пришел, то узнал совершенно шокирующую информацию. Вася активно участвовал в добровольной народной дружине, где обзавелся друзьями из следственных органов. С одним из них он накануне выпивал, у мужика развязался язык, и тот признался, что смерть от инфаркта жены одного высокопоставленного лица на самом деле наступила вовсе не от инфаркта. В субботу утром работала только дежурная служба, настроение у всех было ленивое, выходное, на пульте сразу не сообразили, с какого непростого адреса поступил звонок, и отправили туда обычную бригаду.

Обычная бригада зафиксировала обычную бытовуху – муж случайно убил жену в пылу ссоры: отшвырнул, она ударилась виском об угол комода и мгновенно умерла.

Муж пытался доказать, что женщина просто поскользнулась и упала, но для опытного следователя место преступления выглядело достаточно красноречиво. Он тщательно допросил мужа, ловя на мелких несостыковках, собрался делать поквартирный обход, как вдруг явились ребята из другого ведомства и взяли все на себя.

Дежурная бригада не слишком удивилась такому повороту и покорно отбыла, но следователю стало интересно, как все это будет обставлено – несчастный случай или все-таки убийство по неосторожности. Оказалось, инфаркт.

Мийка хотел убедить себя, что Вася ошибается и речь совсем о другой женщине, потому что следователь, хоть и был очень сильно пьян, фамилии все же не назвал.

Только совпадало слишком многое… Мийка так и не вернулся домой.

– В тот день наконец упал тот занавес, за который я пытался заглянуть, – говорил Мийкин голос, – только за ним открылся не космос, а глухая стена, и с тех пор я принадлежал больше смерти, чем жизни. Я не хочу самоубийства, но смерть потихоньку с каждой дозой забирает кусок меня, пока я не исчезну. Аня, если бы я мог быть твоим, я бы удержался, выправился. Только оказалось, что такую любовь, как у мужа и жены, я чувствую к человеку своего пола. Я ничего не могу с этим поделать, и это лишний повод махнуть на себя рукой. Если бы я был живой, то написал бы тебе настоящее письмо, а я могу только наговаривать запись и думать о том, как странно прозвучит мой голос, когда меня самого давно уже не будет. Я попросил тебя не слушать эту кассету до того, как ты станешь взрослой, и очень надеюсь, что к этому времени ты забудешь обо мне, кассета затеряется, и ты никогда не услышишь моих признаний. Я очень хочу, чтобы так было, но знаю, что ты будешь помнить своего друга, и мучиться, и винить себя, что я пропал. Пожалуйста, не делай этого! Ты не отталкивала меня, я сам не приходил.

Надежда Георгиевна расплакалась. Бедный Мийка, хрупкий, тонкий мальчик, и остался один на один с судьбой… Узнать, что в твоих жилах течет кровь женоубийцы, – страшный удар. Ясно, что Шевелев зашиб Зою Федоровну неумышленно, но он не раскаялся, а, наоборот, увильнул от наказания и быстро утешился в объятиях молодой женщины, которую увел у собственного сына. Что можно испытывать к такому человеку, кроме омерзения? Только ненавидя родителей, ты всегда ненавидишь себя самого.

Тут мысль Надежды Георгиевны отвлеклась на собственные горести. Она впервые подумала: каково Ане будет осознать, что любимый папа – трусливый и подлый человек? И тут мать ничем помочь не может, разве что примириться каким-то образом с Алексеем и всю жизнь потом делать вид, будто ничего не было.

Она сама не ожидала, что вздрогнет от такой перспективы. Нет, этот брак закончился, и точка!

Надежда Георгиевна посмотрела на магнитофон. Мийка давно замолчал, и пустая лента крутилась с шипением и едва слышным поскрипыванием. Пора бежать на работу. Она быстро метнулась в ванную, умыла лицо с мылом, чтобы убрать следы слез и погибший макияж, и наскоро, почти не глядя, накрасила ресницы и провела по губам бледно-розовой помадой.