Жертва

Конор уперся ногами в землю и резко приподнял бедра. В ту же секунду внутрь меня ворвалось что-то горячее и твердое. Рука Конора переместилась с моего горла на мое лицо, размазывая остатки макияжа по коже. А потом он раскрыл мои губы своими пальцами и засунул их мне глубоко в рот.

Когда Конор вновь перекатился, заставив меня оцарапать спину о холодные камни шоссе, его движения стали резкими и грубыми. Каждый раз, когда его пальцы проникали глубже в мое горло и у меня сводило мышцы живота от рефлекса вытолкнуть их наружу, его член проникал в меня все сильнее.

Мы перекатывались по всей ленте шоссе, как какой-то огромный бесформенный монстр, но Конор не позволял мне свободно вдохнуть, не вынимая своих пальцев из моего горла. Лишь после того, как мое тело свело от новой волны рвотного рефлекса, он рывком извлек пальцы наружу, тут же засунув в мой измученный рот свой острый язык.

Я чувствовала, что он был готов к тому, чтобы кончить. Конор начал тихо стонать, все яростнее покусывая мои губы и одновременно загоняя свой член так глубоко, что мне стало больно. Но я не пыталась вырваться. Я желала, чтобы он делал со мной все, что только захочет. И он делал.

Вновь прервав поцелуй, Конор заставил меня облизнуть его средний палец, а затем увел руку куда-то вниз, забросив мои колени себе на плечи. Через мгновение между моих ягодиц проскользнуло что-то горячее, а еще через несколько секунд я ощутила, что палец Конора глубоко погрузился в меня.

Он неистово двигался, одновременно трахая меня и своим членом, и своим пальцем, плотно обхватив свободной рукой мою шею.

Конор был совсем не таким, как Билл. Билл казался нежным, осторожным и застенчивым. Конор же делал со мной все, что ему хотелось, не спрашивая моего разрешения.

Но когда боль от его грубых движений начала проходить, я внезапно поняла, что сейчас закричу от того, что ощущает мое сознание. Каким-то немыслимым образом Конор угадывал то, чего жаждет мое тело, как будто он знал его гораздо лучше, чем я сама. Он протиснул второй палец как можно глубже в меня, одновременно ритмично двигаясь в моем влагалище начинающим пульсировать членом.

И тогда мы оба кончили. Мы одновременно взорвались в агонии, вцепляясь друг в друга губами и ногтями, как дикие животные. Моя спина оторвалась от холодной земли и выгнулась дугой, а соски вмялись в ключицы Конора. Я изо всех сил сжала зубы на его нижней губе и почувствовала, как он тихо застонал от боли. На моем языке вновь появился знакомый привкус крови.

Его глаза закрылись, и он потерял над собой контроль. Следующие несколько минут он делал все, чтобы заставить меня причинить ему боль. И как только он получал желаемое, его член снова начинал твердеть и заполнять собой меня изнутри.

Когда я впилась зубами в подбородок Конора, его член неожиданно выскользнул из меня. А затем оказался там, где еще недавно был его палец. Он рывком вогнал головку пениса, раздвигая горячей плотью плотное мышечное кольцо.

Я никогда не думала, что это может быть так приятно. Обхватив дрожащими руками лопатки Конора, я заставила его войти еще глубже, и мы оба застонали от надвигающейся розовой волны. Когда Конор кончил в меня во второй раз, его тело расслабилось, а затем мягко опустилось на меня сверху, неподвижно застыв на несколько мгновений.

Сладкая волна начала исчезать, и тогда ко мне вновь вернулись все остальные ощущения. Я поняла, что моя спина разодрана острыми камнями в кровь. Мои бедра и ягодицы саднили от грубых прикосновений Конора, а поясница онемела от холода.

Но я не хотела отталкивать от себя Конора, который все еще тяжело дышал, приходя в себя. Я обхватила его голову ладонями и посмотрела в его желтые глаза, полузакрытые от удовольствия.

Но то, что я увидела, заставило мое сердце сжаться от страха. На губах Конора блуждала какая-то странная, слишком незнакомая и жуткая улыбка. Сейчас он на самом деле казался полностью безумным. Я ощутила, как мое горло сдавил подкатывающий ужас.

Он открыл глаза и посмотрел в мое лицо. Почему эта кошмарная, эта противоестественная улыбка не сходит с его губ?

Почувствовав опасность, я оттолкнула его, и он перекатился на спину, оставшись лежать на холодной земле. Я вскочила на ноги и нашарила руками куртку и ботинки, стараясь не упускать его из виду. Он все еще лежал на шоссе, раскинув руки и тихо смеясь.

И тогда в самый первый раз я отчетливо поняла, о чем мне говорили все эти люди. О чем предупреждал меня Билл. Почему так плакала Тэмми. И почему я видела такой животный ужас в глазах Брэнды, когда она поняла, что я оказалась во власти Конора Мейерсона.

Быстро набросив на плечи куртку и застегнув ее, я обула ботинки и остановилась на дороге, не решаясь ничего произнести.

Мне было так страшно, как будто я попала в хижину к маньяку, и теперь он затачивал свой топор, кровожадно поглядывая на меня.

Наконец, Конор поднялся на ноги. Он шагнул к автомобилю, а затем оглушительная музыка, пронзающая округу все это время, внезапно стихла. Он посмотрел на меня через заднее стекло, и я поняла, что я больше не могу оставаться рядом с ним.