Жертва

— На здоровье. Кстати, для Джорджа это вино было бы чересчур хорошим, — сказал он, показав на пустую бутылку бургундского. — У твоего друга, Триш, не очень изысканный вкус.

— Придурок, — буркнула она, когда Редстоун ушел. — Почти все сам выдул, как будто это не вино, а смородиновый сок.

— Какое невероятное свинство! Заказать еще бутылку или лучше пойдем домой?

— Лучше домой.

Когда они шли через мост в сторону Саутуорка, Джордж вдруг сказал:

— Кстати, сегодня я разговаривал с одним человеком из социальной службы Вестминстера…

Триш посмотрела на него с удивлением.

— …и спросил, как идут дела у твоего протеже. По всей вероятности, его отдадут под опеку одной прекрасной супружеской пары, очень опытной. Он не…

— Мой протеже?

Триш растерялась и никак не могла сообразить, о чем идет речь.

— Я о ребенке того умершего наркомана. Помнишь статью в субботних выпусках газет? Ну, очнись же. Двухлетний ребенок. Ты ведь не могла о нем забыть. Ты же так из-за него убивалась, что готова была порвать кого-нибудь в клочья. Я думал, тебе будет интересно узнать о его судьбе.

Триш покачала головой.

— Нет-нет. Конечно, я не забыла. Насколько я понимаю, генетическая экспертиза показала, что он все-таки не внук тех людей?

— Верно. Как бы то ни было, с мальчиком все будет в полном порядке. В Вестминстере отличные социальные службы, и там работают прекрасные люди.

— Спасибо, что не поленился спросить. Джордж, ты у меня такой…

Он наклонился и легонько чмокнул ее в щеку. Триш знала, что может не объяснять ему, как непросто ей пришлось в последние дни, но иногда так хотелось пожаловаться — не столько ради Джорджа, сколько ради самой себя.

— Они не сказали, как у ребенка со здоровьем?

— Наркотической зависимости у него нет, но питался он очень плохо, поэтому проблемы есть. Сказывается нехватка витаминов.

— А мозг?

— Вроде бы в порядке, хотя не исключено, что развиваться мальчик будет медленнее, чем здоровые дети. Через год-два будет видно.

— Несчастный ребенок. Как бы я хотела помочь ему хоть чем-нибудь.

— Я понимаю, только ты все равно ничего не можешь сделать. Не терзай себя, мальчику от этого легче не станет. Кстати, как дела у твоего отца?

— Неплохо. Говорит, в следующий понедельник выходит на работу. По-моему, еще рановато, а он уперся — врач, видите ли, сказал, что с ним все в полном порядке. Заявил, что если будет сидеть дома, то от тоски в петлю полезет. Господи! Совсем забыла…

— Что?

— Я же хотела съездить в больницу, извиниться перед дежурным врачом. Они отпустили Пэдди домой и не сказали мне ни слова, вот я и сорвалась на бедного, ни в чем не повинного доктора, а после убийства Чейза и всего остального забыла… Конечно, это не оправдание. Черт! Я так наорала на бедного парня.

— Не стоит так расстраиваться, Триш. Он наверняка давно привык к тому, что родственники больных срывают на нем злость и дурное настроение. К тому же ты была совершенно права.

Триш посмотрела на него с изумлением.

— Ты была права, — повторил Джордж, заметив ее удивление. — Ты ведь просила врачей сообщать тебе обо всех изменениях в самочувствии отца, оставила им номера всех своих телефонов. Тот факт, что изменения были к лучшему, не давал им права не выполнять собственное обещание. Они обязаны были тебе позвонить.

Триш благодарно обхватила округлую талию Джорджа руками и так и пошла, не отпуская его, несмотря на жару.

Дома Джордж налил себе бокал вина, настоял на том, чтобы Триш поднялась наверх и первой приняла душ, а сам отправился на кухню. Когда зазвонил телефон, она уже успела спуститься вниз — чистая и со свежими силами.

— Триш? Это я, Анна. Я пытаюсь дозвониться до тебя с самого утра, как только узнала про Малкольма.

— Да-да, я знаю. Прости, я была очень занята, чтобы перезванивать.

Триш уселась на диван, поджав под себя ноги. На кухне Джордж готовил ужин, и оттуда доносились аппетитные ароматы, щекотавшие ноздри. Она принюхалась и решила, что пахнет немного лимоном, немного чесноком, рыбой и топленым маслом.

— Я не представляю, что теперь делать с фильмом. — В голосе Анны отчетливо звучали истерические нотки. — Нам обязательно нужен был Малкольм. Без него мы ни за что не сможем продать фильм. Как он мог?..

— Господи, Анна! Его же убили.

— Я знаю, знаю. Конечно, это ужасно и для самого Малкольма, и для его семьи, но мы ведь… Черт подери!

— Триш! — крикнул из кухни Джордж. — Еще пара минут, и все будет готово!

— Анна, у меня мало времени.

— Да, я слышала…

— Ты что, плачешь?

— Нет. Конечно, нет, — ответила Анна и громко всхлипнула.

— Ну, перестань. Говори, что у тебя там стряслось? Господи, неужели вы с Малкольмом…

— Не смеши меня, — перебила Анна и снова всхлипнула. — Просто я обязательно должна сделать этот фильм и продать его. Обязательно, понимаешь?

— Почему? Ну давай, выкладывай!