Жертва

И большой палец Древнейшего очень ласково огладил ее по нижней губе, оставляя за собой огненный след.

— А я… меня… мне… — рассеянно залепетала Аэлиша, чувствуя, как мысли ускользают, оставляя голову пустой и звонкой. Глаза Бога вновь разгорались странным пламенем, а зрачок то вытягивался, то становился вновь широким.

— Меня замуж хотели отдать, — завороженно прошептала она, не в силах оторвать взгляда от удивительных глаз Древнейшего.

Бог вдруг резко сократил расстояние между ними и быстро припал губами к ее шее. Аэлиша застыла.

— Но не отдали ведь, да? — шепчущие губы двигались вверх, заставляя Аэлишу слегка ерзать на беспокойном хвосте. От горячего дыхания мужчины ей и самой сделалось жарко. И этот странный жар почему-то больше всего чувствовался внизу живота.

Она и не заметила, как длинный хвост неторопливо обвил ее ноги, пряча те в своих кольцах.

— Нет, не отдали. Я сюда жертвой… вызвалась, — с трудом отозвалась Аэлиша. Теплые ладони легли на талию и Бог почти прижал ее к себе, не прекращая тем временем щекотать легкими поцелуями шею. А она бессовестно млела от уверенных, но осторожный прикосновений Древнейшего.

— Смерть лучше чем замужество? — ворвался в сознание вкрадчивый голос. Она встрепенулась. В памяти всплыл лошадиный оскал Миррока и похотливый взгляд Вириша. Бог наконец отлепился от ее шеи, но рук так и не разомкнул.

— Тысячу раз да, — Аэлиша опустила голову, рассматривая его пояс, — объятья смерти привлекали меня больше чем… — тут она поморщилась, — чем объятья суженого.

— Это он бил тебя? — мрачно осведомился Древнейший.

— Родители, — честно призналась Аэлиша. Бог издал едва слышное шипение.

— И все же смерть — весьма отчаянный шаг, цветочек.

Она опять зарделась. Слышать от самого Божественного Змея ласковые слова было ужасно необычно, но так приятно. Нет, она определенно спит. И очень не хочет, чтобы сон заканчивался!

— Я хотела сбежать, — прошептала Аэлиша, — Я ведь… я не верила, что… ну…что так все выйдет.

— Однако ты здесь. И что же теперь?

Девушка вопросительно взглянула на Древнейшего. Зачем он спрашивает? Разве у нее есть выбор?

— Это решать Шейссаху, — наконец произнесла она.

— Значит мне… — Бог проворно намотал на палец ее локон и предвкушающее улыбнулся. — А если я захочу оставить тебя рядом с собой?

— И сделать жрицей? — с надеждой переспросила Аэлиша.

— Что-то вроде, — задумчиво кивнул Шейссах.

Девушка осмотрелась. Ведьма толковала о чертогах, полных дивных чудес. И пусть пока кроме тускло мерцающих кристаллов ничего необычного она не увидела, но наверняка это — лишь начало владений Шейссаха. Да и сам Древнейший… Когда еще выпадет шанс послужить самому Богу? И пусть фанатичной набожностью Аэлиша не страдала, однако прекрасно отдавала себе отчет — на поверхности ей точно придется туго.

— Это было бы честью, — пробормотала она. Тут наверное, следовало бы поклониться, но вот беда, она все так же полу лежала в кольцах гибкого хвоста, и освобождать ее ноги Бог не спешил.

— Тебе нужно будет пройти один обряд, — предупредил Древнейший. Аэлиша дернула плечом.

— Как будет угодно Шейссаху.

Бог все-таки поставил ее на ноги. Просто подхватил, словно она весила не больше подушки с сеном, и перенес на торчащие недалеко валуны. Почувствовав под ногами твердую землю, Аэлиша благодарно склонила голову.

— После этого обряда ты должна будешь стать моей.

Древнейший говорил странные слова. Разве она уже не его?

— Я стану твоей, о Божественный, — легко произнесла Аэлиша. Желто-зеленые глаза сверкнули торжеством, но через мгновение Древнейший нахмурился.

— Ты не понимаешь, невинный цветок. Впрочем ладно, разберемся по ходу дела.

В чем собрался разбираться Бог, Аэлиша спросить не успела. Ее снова подхватили на руки и бережно прижали к широкой и божественной, во всех смыслах, груди. Восторгу Аэлиши не было предела. Ей досталось весьма обходительное Божество. Интересно, он всех своих жриц носит на руках? Эта мысль оказалась неожиданно неприятной. Сердито поджав губы, она покрепче обняла плавно «текущего» Шейссаха за шею. Бог взглянул на нее и красивые губы сложились в нежную улыбку. Аэлиша мысленно застонала и пообещала себе, что станет самой-самой главной и умелой жрицей, и привилегия нежиться в крепких объятьях Шейссаха будет принадлежать лишь ей.

Тем временем Бог ловко обогнул выступающие из-под земли толстые зубцы камня, так же усеянные тусклыми кристаллами и скользнул в небольшой, темный проход, который она вряд ли бы заметила, даже если бы искала, поскольку он находился в тени. Извернувшись, Аэлиша с интересом наблюдала, как за ними неторопливо вползает длинный хвост.

— Ты еще с ним поиграешь, любопытная моя, — тихо мурлыкнул ей на ухо Древнейший. От стыда она ткнулась носом в обнаженное плечо Бога. Щеки горели так, что наверняка сейчас могли разогнать мрак тесного коридора. Откуда Шейссах мог знать о том, что Аэлиша осталась весьма заинтригована этой частью божественного туловища?

Впереди забрезжил свет.