Жертва

Бог опять смеялся над ней. Аэлиша метнула на него убийственный взгляд, но была награждена лишь иронично приподнятой бровью. Протиснувшись между ее ног, он по хозяйски накрыл ладонью промежность, и Аэлиша ощутила едва заметное нежное покалывание.

— Вот и все, — опять улыбнулся Древнейший, — теперь постельные утехи не принесут тебе боли. Разве только приятную.

Девушка прижала ладонь к животу. Болезненные ощущения и впрямь пропали, словно их и не было. Чудеса! Впрочем, что это она? Это ведь Бог! Аэлиша слегка нахмурилась. Ее представления о том, каким должен быть Божественный Змей были совсем не такими! Мужчина вел себя как-то не по божественному просто. Еще и эта странная просьба на счет имени… А обряд? Разве жрицей делают так? В пустой, хоть и красивой, пещере, всего лишь прошептав пару слов. Ну и закрепив это соитием?

— Ты каждую жертву так посвящаешь в жрицы? — она даже ойкнула, закрыв рот ладошкой. Вопрос вышел ужасно непочтительным, а недовольству в голосе позавидовала бы самая последняя ворчливая жена. Шейсаллех отодвинулся и посмотрел на нее с изумлением.

— Да ты маленькая ревнивица!

Что?! Он еще и рад ее беспокойству? Ах так! Аэлиша пихнула наглого божка в плечи, стремясь освободиться. Хватит, пусть рассказывает, что ей делать, и она пойдет! Молитвы петь или танцы разучивать, чем там вообще жрицы занимаются?

— Тихо-тихо, моя ревнивая воительница, — ее укрутили хвостом так, что стало ясно — никуда ей не деться. — Этот, хм, обряд… Ты первая.

— А остальные? — требовательно переспросила она. Хвост вокруг нее дернулся. Ее вопросы доставляли Древнейшему явное беспокойство. Но почему?

— Остальные… Ну, у меня были женщины, — осторожно начал Шейсаллех, — до тебя, — поспешно добавил Бог, — но сейчас я с тобой… И хочу быть с тобой.

— А как же другие?

— Других не будет, — уверенно произнес Шейсаллех. Аэлиша опять задумалась. Слишком уж все… ладно шло. Вот только что прекрасный и сильный Бог нашел в ней? Этот вопрос она и поспешила озвучить.

— Ты мне предназначена, — улыбнулся Шейсаллех, — я понял это, лишь увидев тебя на алтаре.

Аэлиша совсем была сбита с толку. Шейсаллех говорил так, словно искренне верил в свои слова. Но разве это возможно? С ней? Пока она старательно решала — верить или нет происходящему чуду, мужчина времени не терял.

— Я покажу тебе удивительный мир, цветочек, — шептал Древнейший. Его невинные поглаживания от слова к слову становились все откровеннее, — тебе понравится там, обещаю.

— Мир?

— Да, мой мир, в котором обитаю я. Нам нужно лишь немного пожить в этих пещерах.

— Зачем? Разве пристало Богу обитать тут?

Аэлиша понимала, что задавать такие вопросы не безопасно. Разве жрица не должна слепо доверять своему Божеству? Однако фанатичной веры она что-то не ощущала. Восторг и восхищение? Пожалуй. Аэлиша украдкой взглянула на Шейсаллеха. Он был красив! Даже не смотря на хвост вместо ног. А его ласки… Она неосознанно сжала бедра. Внизу живота вновь потяжелело, а грудь заныла. Бог посмотрел на нее пристальней.

— Такая любопытная и такая чувственная, — пробормотал он, подтягивая ее ближе, — я поведаю обо всем позже, моя жрица. А пока…

Шаловливые пальцы пробежались по животу и уверенно проникли во все еще чувствительное местечко. Разум опять предавал тело, и Аэлиша бесстыдно выгнулась, раскрывая бедра и позволяя Шейсаллеху любые вольности. Древнейший не обманул. В этот раз ее ждало лишь удовольствие.

Глава 7

Аэлиша прицелилась, согнула ноги и, сильно толкнувшись, прыгнула в ласково мерцающую воду. Брызги полетели во все стороны. Вынырнув, она откинула волосы в сторону и лукаво улыбнулась, втайне довольная, что капли достали даже до Шейсаллеха, что грациозно облокотился на выступ у противоположного берега. Древнейший хмыкнул и поманил ее к себе. Аэлиша сделала вид, что не понимает мужчину. Ей хотелось подурачиться. А как еще развлекаться, если делать тут было в общем-то нечего?

Стирать не надо. Скудные одежды чистились по щелчку божественных пальцев. Добывать еду — подвластные Древнейшему змеи дружно приносили сладкие коренья, спелые сезонные фрукты и даже ловили мелкое зверье вроде кроликов, лесных голубей, а так же рыбы. Про яйца и говорить нечего. Готовилось все это на костерке между камней. Обычный на первый взгляд огонь не требовал дров, Древнейший просто доставал из своей сумки круглые, темные лепешки с ее ладонь, укладывал на кострище и прикасался пальцем. Те моментально вспыхивали и медленно горели, давая много пламени и не оставляя за собой дыма.