Жертва тайги

Парниша подлетел к Антону, принеся с собой приторный запах какого-то недешевого одеколона. Он брякнулся на коленки, схватился за узел веревки, стягивающей ноги Антона, подергал, убедился в том, что узел не поддается, пригнулся и вцепился в него зубами.

— Подожди, Сережа, — остановил его напарник. — Успеешь еще. Давай-ка сначала прикинем хрен к носу, чтоб потом больших проблем не огрести.

— Каких еще проблем, Валерьяныч? — не оборачиваясь, пробормотал очкарик, продолжая суетливо возиться с неподатливым узлом.

— Погоди, сказал! — повысил тон верзила, и в голосе его ясно прозвучали металлические нотки. — Не пыли, сказал! Понял или нет?

— Хорошо-хорошо. — Задохлик моментально бросил свое занятие и откачнулся от Антона. — Я же не спешу. Ты что? Давай посмотрим.

Он вскочил, засеменил, затоптался на месте, словно по малой нужде горячо приспичило. Парень нервно переминал длинные бледные пальцы в узких вытянутых ладошках.

Старший неторопливо прошелся по поляне, притормозил у разоренного кострища. Внимательно посмотрел на глубокие, почти параллельные выбоины, оставленные картечью на земле и похожие на работу садовых граблей. Он задумчиво пожевал губами, приблизился к Ингтонке, опустился на корточки, приподнял его безжизненно обвисшую голову за подбородок, пытливо поглядел в расширенные зрачки и тут же отпустил.

Только потом здоровяк подошел к Антону, внимательно наблюдающему за всеми его перемещениями, и полюбопытствовал:

— Так что тут у вас было-то, а?

— Да что было?.. — медленно выговорил Антон, понимая, что каждое слово необходимо подбирать с особой тщательностью. — Поцапались вот немного с одним уродцем.

— Чего не поделили?

— Да мы и не делили вроде. Так просто, на пустом месте. Слово за слово.

— Ну-ну, бывает. — Валерьяныч окинул его ничего не выражающим равнодушным взглядом. — И откуда сами, такие красивые?

— Из города.

— Да это понятно, что не из деревни. — Но уточнять, спрашивать, откуда конкретно, он не стал. — А чего тут лазим-то?

— А ты прокурор, что ли?

Антон намеренно показал гонор и почувствовал, как струйка холодного пота потекла по спине.

«Только бы не переиграть где-то, не сфальшивить», — подумал он и заявил:

— А какого хрена я вообще должен тут перед тобой отчитываться?

После такого взбрыка Валерьяныч замолчал надолго. Антону показалось, что упоминание всуе прокурора его немало озадачило.

«Значит, правильно я ввернул, — удовлетворенно отметил он про себя, с небольшим напрягом, но все-таки выдерживая взгляд незнакомца, ставший вдруг пронизывающим, весьма заинтересованным. — Пускай теперь этот сморчок слегка пошевелит извилинами. Лишь бы только наживку заглотил».

— Ладно, развяжи его, — после недолгих, но непростых раздумий выдавил из себя Валерьяныч.

При этом он заметно нахмурился. Глаза здоровяка буквально съехались к переносице, а крутой короткий лоб испещрили глубокие складки.

Валерьяныч заметил, что очкарик опять норовит зубами вцепиться в неподатливый веревочный узел, и прибавил:

— Да ты херней-то не занимайся. На вот. — Он вытащил из бокового накладного кармана штанов китайскую раскладуху, нажал на кнопку, выщелкнул лезвие и бросил нож к ногам очкарика.

— Ага, понял. Я сейчас, — отозвался молодой. — В момент разрежу. Подожди-ка, парень. Я мигом. Тебя как зовут? Меня Сергеем, — выпалил он без единой паузы, на одном дыхании.

— Антон.

— Добро. Ну вот и все. Подожди, сейчас еще и руки освобожу. — Сергей резвым кузнечиком перепорхнул к Антону за спину.

Валерьяныч, отошедший было в сторону, снова подрулил к ним вплотную, посмотрел под ноги, нагнулся и поднял что-то с земли. Он поднес полураскрытую ладонь с тесно сомкнутыми толстенными пальцами к своему угреватому мясистому носу, на секунду заглянул в нее, прищурился и тут же заявил:

— Погоди-ка, Серега. Брось пока всю эту херотень. Иди-ка сюда. Ну, шустрей. Глянь, говорю.

Очкарик вскочил с земли, приблизился к напарнику, осторожно принял от него какой-то мелкий предмет, поглядел на него и удивленно вскрикнул:

— Ничего себе!

Антон увидел, что Сергей вертит в руке его талисман, попытался трепыхнуться, но ничего путного из этой затеи не вышло. Руки все еще были крепко стянуты за спиной.

— Да это же абзац полный, Валерьяныч! — захлебываясь от восторга, лепетал очкарик. — Точно такая же штуковина, как с Новогордеевки [74]! Да, прямо один в один! Вот тут, видишь, такая же печатка на затылке! Только там стеатит [75], а здесь что-то другое. Какая-то иная кварцевая основа. Чуешь, он даже теплый на ощупь? Ну и байда! Офонареть можно! Да ты представляешь себе, на сколько этот раритет потянет? Хоть примерно? В каких порядках?!

— Да, думаю, нехило, — почти нейтральным тоном, без особых эмоций ответил старший, поднял глаза на Антона и так же бесстрастно усовестил его: — А говоришь, что ничего не делили! Слово за слово, да? Зря ты так, ей-богу. Не люблю я этого.

Он забрал амулет у очкарика, завернул его в скомканную грязную тряпицу, когда-то, наверное, бывшую носовым платком. Потом Валерьяныч сунул вещичку во внутренний карман фуфайки и застегнул его клапан на пуговицу.