Жертвы

– Не спрашивай их ни о чем, – предупредил муж. – Ответы тебе не понравятся.

Они допили воду. Я снова отправился на кухню, задержавшись, чтобы посмотреть фотографии на дверце холодильника.

И опять-таки все, кроме Фрэнки.

Вернувшись, я услышал, как Майло говорит:

– …Пройти через такое ужасно. Но мы не знаем, что поможет раскрыть преступление, поэтому расскажите все, что знаете, например, с кем она дружила…

– У нее не было друзей, – сказал Билл.

– Мы этого не знаем, – возразила Клара.

– Не знаем? Назови хотя бы одного.

Молчание.

Клара снова расплакалась, и Билл ушел во второй раз, а вернувшись, принес и сунул нам фото, которое было больше, чем другие.

Это был портрет Фрэнки Ди Марджио, сделанный лет, наверное, в четырнадцать. Белое платье, длинные роскошные каштановые волосы. Чистая кожа, ясные глаза. Никакого металла на лице, кроме брекетов.

И уже знакомая настороженная улыбка.

– Красивая была девушка, – сказал Билл. – Пока не начала дурить. В пятнадцать – первая татуировка. Но мы и не знали. Потом – на спине, в самом низу. Прятала от нас целый год. Узнал бы я, кто это сделал, он бы у меня слезами умылся. Но Фрэнки не сказала, даже когда я запретил ей выходить из дому и забрал все компакт-диски. С ней всегда было трудно. Все поперек делала. Не ходила на вечеринки, куда ее приглашали. Не отвечала, когда о чем-то спрашивали. Даже не смотрела, будто тебя и нет вовсе.

– Билл, – умоляюще произнесла Клара.

– Я пытаюсь помочь. – Ди Марджио стиснул зубы. – Чтобы они раскрыли это треклятое дело.

Жена посмотрела на него молча, поднялась и вышла в третий раз, но теперь добралась до самого конца коридора. Хлопнула дверь.

– Проспит целый день. У нее всегда так. И, как обычно, во всем виноват я. Так вы хотите услышать о Фрэнки? Я вам расскажу. Знаю, знаю, это нормально, у каждого свой путь. К тому же она застенчивая, боится людей, и ей надо как-то выразиться. Но вот что я вам скажу. Застенчивость – не проблема, многие застенчивы, ведь так? И в неприятности они не влезают.

Послышались шаги. Билл Ди Марджио сложил руки на груди. Вернулась Клара – в черной блузке, черных брюках и черных туфлях. Подойдя бочком к мужу, она взяла его за руку.

– Ты как, милая?

Клара вздохнула и посмотрела на нас.

– Можно я расскажу вам о нашей малышке? Она была такая… Такая застенчивая. С самого рождения.

– Наконец что-то, с чем мы оба согласны.

* * *

Эта история ничем не отличалась от других, которые я слышал сотни раз. Тихий, замкнутый ребенок с хорошим поведением находит социальную нишу среди шайки изгоев в младшей средней школе, и все меняется: одежда, музыкальные вкусы, оценки, отношение к наркотикам.

– Но ничего опасного, такого, что вызывает привыкание, – сказала Клара.

Ее муж фыркнул. Она убрала руку.

– Я не хочу сказать, что она ни в чем не виновата. Выпивала, покуривала «травку». Но ничего серьезного. И до какого-то времени ничего плохого она не делала. Наоборот, была паинькой, даже на Рождество отказывалась от глинтвейна.

– Вот бы и дальше так, – проворчал Билл Ди Марджио.

– У нее не было проблем с наркотиками, – упрямо повторила Клара.

– Как скажешь.

– Так и скажу. И ты знаешь, что я права.

– Может быть, – уступил муж. – Хотя временами вид у нее был такой, словно вином и «косячком» дело не ограничивалось.

– Говори, что хочешь, – процедила сквозь зубы супруга. – Наркоманкой она не была. Это нам все говорили.

– Все – это кто? – спросил я.

– Школьные консультанты. Фрэнки сдавала тесты, и ни разу, никогда не возникло и малейшего подозрения на наркотическую зависимость. – Клара сердито взглянула на мужа.

– Должно быть, так, – пробормотал он, – они же эксперты.

– Я не говорю, что она все правильно делала, – продолжала Клара. – У нее ухудшилась успеваемость. Отличницей Фрэнки никогда не была, но до восьмого класса училась сносно. А как поведение изменилось, так и проблемы начались.

– Как начались, так и банзай, – добавил Билл и, изобразив ладонью крыло, резко спикировал[37].

– Она несколько раз проходила тесты и показывала средний уровень, а кое в чем даже выше среднего. Например, в творческом мышлении. С креативностью у нее определенно все было в порядке. В школе ей еще и потому было трудно, что сестре и брату учеба давалась легко. И учеба, и общественная работа.

– Это уж точно, – согласился Билл. – Трейси могла во сне мероприятие спланировать.

– Трейси – наша старшая дочь, – пояснила Клара. – Очень активная. Работает организатором вечеринок.

– Билл-младший у нас бухгалтер, – добавил муж. – Котелок у него варит.

– Они в Лос-Анджелесе живут? – спросил я.

– Трейси возле Чикаго, – ответила Клара. – А фирма Билла-младшего в Финиксе.

– Хорошие деньги зашибает, – сказал Билл. – С ним нам было легче всего.

– Слава богу, у всех все в порядке, – вздохнула Клара. – Включая Фрэнки. Она и в самом деле взяла себя в руки. Слово наконец-то так и не прозвучало.

– Когда вы в последний раз ее видели? – спросил я.

Долгая пауза.

– Вообще-то давненько, – сказал Билл. – С того… Месяца, может быть, четыре. Она приходила за деньгами.

– За деньгами на…