Жертвы

Ди Марджио называли это место книжным магазином, но книг видно не было. Как и набивных чучел. Только столы с компакт-дисками, помеченными ярлыком «Ретро», и вращающиеся стойки для винтажной одежды с упором на кисею, камуфляж и что-то похожее на искусственную кожу.

– Мы знаем, что здесь работает Фрэнки Ди Марджио, – говорил Майло.

Мое появление женщина в черном оставила без внимания и даже не взглянула, когда я встал рядом с лейтенантом. Она смотрела Майло в глаза. Спокойно, безмятежно. Словно немая.

– Спрашиваю без подвоха, честно. Так работает здесь Фрэнки или нет?

– Может, и без подвоха, – сказала женщина, – но это же вопрос. – Голос у нее был глубокий, почти мужской.

– А что, какая-то проблема?

Она улыбнулась. Наряд ее состоял из потрепанного кружевного топа и креповой юбки-колокола с высоким поясом, подчеркивавшим груди-арбузы.

– Ну же, да или нет. Пожалуйста. – Майло изо всех сил старался быть любезным и не повышать голос.

Женщина выставила бедро и отвернулась.

– Дело важное…

– Да, важное, – сказала она и снова повернулась к нам. – Фрэнки приходит, но работой я это не назвала бы.

– Хорошо, а пояснее можно? – Теперь Майло говорил едва ли не шепотом, как бывало, когда он злился уже по-настоящему.

– Я даю ей кое-какие поручения, потому что она сказала, что хотела бы помогать, но это не официальная работа.

– То есть вы оказываете ей любезность, – уточнил Майло. – А деньги она получает?

– Минимум.

– Хорошо. Спасибо. Когда вы с ней познакомились?

– Я с ней не знакомилась.

– Что?

– Знакомство – официальная процедура, которой предшествует представление. Фрэнки же просто пришла и сказала, что могла бы что-то делать. Я по жизни ленива, поэтому согласилась.

– Магазином вы владеете?

– Нет.

– А кто?

– Коичи.

– Коичи…

– Коичи Такахаси.

– Где его или ее можно найти?

– Его можно найти в Токио.

– Отсутствующий владелец.

– Верно.

– И как это работает?

– Нормально.

– Я имею в виду…

Она улыбнулась.

– Потешный ты, Джон Уэйн[38]. Как это работает? Парню захотелось заиметь магазин для своей коллекции, и богатый папаша купил ему целый квартал.

– А что коллекционирует мистер Такахаси?

– Компакт-диски одного итало-американского певца.

– Фрэнка Синатры.

– Очевидно. А еще Дина Мартина, Перри Комо, Лу Монте, Джерри Вейла, Вика Деймона.

Она опустила руку под прилавок, пошарила и вытащила журнал. По-павлиньи гордые синие японские иероглифы пламенели на глянцевой обложке над цветной фотографией молодого длинноволосого мужчины, окруженного стенами компакт-дисков, расположенных лицом наружу, словно картины. Волосы у мужчины были выкрашены в бирюзовый цвет. Улыбка источала обаяние.

Женщина в черном ощупью поискала что-то еще и показала нам запечатанный в фабричный пластик компакт-диск с лицом Синатры. Сборник «Так, самое лучшее».

– Это я отошлю ему завтра. У него уже есть тысяча четыреста тридцать семь копий.

– Количество и качество, – сказал Майло.

– Дорога к счастью.

– К сожалению, Фрэнки Ди Марджио счастья уже не видать. Ни в какую категорию она не впишется, разве что есть такие, которые включают мертвых.

Улыбка на лице женщины в черном погасла. Она навалилась на прилавок.

– Вы не говорили.

– Вот, сказал. Начнем сначала.

Акт II. Странный разговор.

– Вы приняли Фрэнки Ди Марджио на работу.

– Не хочу показаться занудой, но действительно не могу назвать это приемом на работу.

– Прием на работу – формальное мероприятие.

– Она приходила и уходила, как ей заблагорассудится. – Секундная пауза. – Что с ней случилось?

– Кто-то оборвал ее жизнь, и мой долг – найти того, кто это сделал.

– Надеюсь, найдете. – Это прозвучало у нее вполне искренне. – Вы верите в смертную казнь? Я верю. С какой стати мы должны платить за то, чтобы они жили? Может, вы поймаете его, подвергнете пыткам и убьете, чтобы не тратить деньги налогоплательщиков.

Майло изучающе посмотрел на нее. Она пожала плечами.

– У меня есть свое мнение.

– Вернемся к Фрэнки. Сколько часов в неделю она проводила здесь?

– Десять, самое большое пятнадцать. Чем занималась, сказать не могу, потому что когда она приходила, я уходила. Она давала мне предлог, чтобы убраться отсюда.

– У нее было какое-то расписание?

Женщина в черном ненадолго задумалась.

– Обычно Фрэнки приходила попозже – в четыре, пять, шесть.

– Когда вы закрываетесь?

– Когда захочется.

– Вы уходили, а она закрывала?

– Это не проблема. Замок срабатывает сам. Выходишь, закрываешь дверь, и всё.

– Значит, она оставалась здесь одна.

– Да.

– Где Фрэнки бывала, когда не работала?

– Не имею ни малейшего представления.

– А вдвоем вы не тусовались?

– Я не тусуюсь.

– Вообще ни с кем?

– Вообще ни с кем.

– Как насчет ее друзей? Вы кого-то из них видели?

– Нет.

– Она не жаловалась на назойливых покупателей? Может быть, ей кто-то досаждал?

– Фрэнки никогда ничего не говорила. Мы не разговаривали, потому что как только она появлялась, я сразу убиралась.

Майло ждал.

– Я вам правду говорю, мистер детектив. И действительно, хочу, чтобы вы поймали его и предали пыткам.

– Ладно, спасибо, что уделили нам время. Как вас зовут?

– Бекка. С двумя «к».

– Бекка, а дальше?